упал с разрубленным лицом…
А за окошком — гул прибоя…
Трясило выглянул во двор…
Куда казаки с голытьбою
толпой бегут во весь опор?..
Что там за ними громыхает?
С огнем и цокотом таким
за ними стаей пролетают
поляки, гетмана полки…
Тарас объят весь гневом жгущим,
он коридорами бежит
к повстанцам, в панике бегущим,
чьи кое-где блестят ножи…
Но опоздал… Уже нет силы,
уже не совладать с бедой…
Иди ж на смерть, о мой Трясило,
вожак мой славный молодой.
Что дальше будет — время скажет…
Но я не дрогну — не таков.
Тарас клинком призывно машет —
своих скликает казаков.
Меж ними ветер — рад он, рад он,
что кровью панской сыт с лихвой…
Там, где ворота, — баррикады
и возле них — последний бой.
На баррикадах трупы — маком…
Прибой отхлынул и затих…
Отбили первую атаку
и отдыхают казаки…
Что там мелькнуло? Что за звоны?
О слезы, будьте вы скупы!
Блестят хоругви да иконы,
на баррикады прут попы…
Трясило глянул, тут же сразу
померк глазами, замолчал…
Лишь солнца лучик у Тараса
на лбу прощально заиграл…
А те идут, неторопливы,
за ними — гетмана полки.
И тут — конец. Ведь в долгогривых
стрелять не будут казаки…
Тарас поник челом печально,
и на пистоль легла рука.
Зарема глянула прощально
в глаза сухие вожака…
«Сдавайтесь, братья!» — поп взывает
и манит взмахами руки.
Он их крестом благословляет…
И встрепенулись казаки…
Они встают, темнее ночи,
к Тарасу скорбные идут.
А он покорным быть не хочет
и над врагом свершит свой суд.
«Постойте, вы! — кричит Трясило. —
Я им по правде всё скажу!»
И он взглянул на вражью силу,
как будто пересек межу…
«Вас, казаки, берут обманом
попы, посланцы темноты!
Забили голову дурманом
иконы эти да кресты.
За ними пан стоит проклятый,
чтоб вас судить ценой любой…
А вы, как глупые телята,
себя даете на убой!..
Им крови вашей жаль едва ли,
за ними церковь, бог, закон!..»
— «Молчи, молчи! — попы кричали.—
Любой вам будет грех прощен!
Лишь вы безбожника лихого
отдайте нам, его связав!»
И столько злобного и злого
в том крике было, что в глазах
огонь зажегся у Трясила…
И гнев казацкий взбушевал…
Любовь и ласку с мощной силой
народный голос выражал:
«Хвала навеки атаману!»
— «Веди нас, батька!» — «Славен будь!»
— «Покажем и попам и пану
веселый и кровавый путь!»
И враз клинками засверкало
и закипело всё кругом…
Гей, сила вражья утекала
от казаков бегом, бегом…
«Прости!» — взывает поп к Тарасу,
но сабли взмах не удержать,
запутался он в длинной рясе,
никак не может убежать…
Попы, как мыши, — на заборы,
но сабля их сечет, сечет!..
Они сползают наземь споро,
лишь кровь промеж досок течет…
И казаки прошли грозою
тот город весь, и кровь лилась…
Еще не знал такого боя,