— Где Джеффри, мама Брэндон? — спросила девушка. — Мне очень нужно переговорить с ним.
Лицо дамы было бесстрастно, губы сжаты.
— Не получится, дорогая, он поехал за кольцом для вас. Мы храним его в банке, в сейфе, и Джеффри вдруг решил преподнести его вам не завтра вечером, а сегодня.
— Ник принес вам шерри, Джули? — подала голос Клара.
— Да, спасибо. Как вы думаете, когда Джеффри вернется?
— Видимо, перед самым обедом, Джули. Разговор, наверное, придется отложить. К обеду никого из посторонних мы не ждем — только двоюродные братья Джеффри, ну и, конечно, наш милый Ник.
Джули стиснула зубы. Этот милый Ник готов разрушить всю ее жизнь…
— Вы переоденетесь к обеду, Джули? — спросила Клара.
— Да, да, конечно. Иду прямо сейчас. Я вышла только узнать, где Джеффри.
Джули повернулась и вышла. Пока она поднималась по лестнице, ей кое-как удалось привести в порядок свои мысли. Она поговорит с Джеффри сегодня же. До обеда уже не получится, но потом она улучит возможность остаться с ним с глазу на глаз. Чердз несколько часов все кончится. Она молила Бога, чтобы Джеффри поверил ей.
Джули надела красивое розовое платье, помаду и лак для ногтей она подобрала точно в тон ткани и выглядела изумительно. Украшений она решила не надевать — ведь у нее не было настоящих драгоценностей. Джеффри говорил, что миссис Брэндон собиралась подарить ей жемчужное ожерелье к подвенечному платью. Если она преподнесет его сегодня, то к розовому жемчуг прекрасно подойдет.
Обед был великолепен. Блюда превосходили самые смелые ожидания. Ароматный бульон сменился дуврским лососем, который в свою очередь уступил место говяжьему филе с йоркширским пудингом, жареным картофелем и, конечно же, неизменной зеленой фасолью.
Ник смотрел на Джули и дивился, как это она может спокойно есть. Неужели ситуация, в которой она оказалась, не отбила у нее аппетит? Ему пришло на ум, что девица, видно, решила обвести его вокруг пальца. Скорее всего она убеждена, что он не посмеет сказать Джеффри. Нику не хотелось вмешиваться в отношения жениха и невесты, но он был честным человеком и не мог равнодушно смотреть на это.
Ник чувствовал себя виноватым. Чудовищно накануне помолвки узнать, что девушка, на которой ты собрался жениться, — проститутка. Никогда прежде Ник не попадал в подобное положение, но чувствовал, что должен вмешаться. Он сам видел Джули в этом злополучном отеле, и единственная причина, по которой женщина может оказаться там, сомнений не вызывала.
Собственные чувства тоже беспокоили Ника. Ему хотелось вскочить со стула и заключить Джули в свои объятия. В своем розовом платье она была так хороша. Кожа, как бледно-розовый шелк, губы, как лепестки розы. Роза — его любимый цветок, а Джули — единственная женщина, которую, не покривив душой, можно сравнить с розой. Как бы он завидовал Джеффри, если бы не знал ужасной правды!