— Да, конечно, — отозвалась Присцилла. — Подождите минутку.
Она выпорхнула из спальни, оставив его посреди комнаты неподвижным, словно соляной столп.
Конечно, умывание и чистка зубов заняли больше минуты; но Присцилла не сомневалась, что Крейг подождет — хотя бы из любопытства, каков будет следующий номер программы.
Когда она вернулась, Крейг все так же стоял посреди спальни. У Присциллы мелькнула мысль, что она слишком жестоко с ним обходится, но, не додумав эту мысль до конца, она достала из комода расческу и принялась расчесывать волосы. При каждом движении грудь ее соблазнительно вздымалась. Крейг уже и не пытался отводить взгляд; лицо его выражало усталую покорность, но руки конвульсивно сжимались в кулаки, и при виде этих неосознанных движений Присцилла дрожала от желания.
— Пора в постель, — радостно сообщила она, кладя расческу и поворачиваясь к нему. — Термостат в холле. Не могли бы вы по пути назад немного снизить температуру?
— Да здесь и так почти мороз, — проворчал Крейг.
— Не люблю спать в тепле. Что толку излучать тепло, если его даже не чувствуешь?
Она откинула одеяло, взбила подушку и забралась в постель. Крейг, стоя в нескольких футах от кровати, словно загипнотизированный, следил за каждым ее движением. Присцилла вздохнула и улеглась, укрывшись до подбородка. Там, под одеялом, она сняла с себя лифчик и трусики и бросила их на пол.
— А теперь подоткните мне одеяло.
Двигаясь словно послушный робот, Крейг приблизился к ней. Подняв нижнее белье, он дрожащими руками положил его на столик, затем подоткнул одеяло и выпрямился, не сводя с Присциллы сверкающих глаз.
— Спокойной ночи, Присцилла.
— Вы не хотите поцеловать меня на прощание?
— Не хочу.
Присцилла наморщила брови.
— Я вас чем-то обидела?
— Нисколько. Припомните сегодняшний вечер и скажите, чем вы могли меня обидеть? Это же обычное дело — являться на официальное мероприятие в экипаже и маскарадном костюме. Ни один, даже самый чувствительный мужчина и не подумает обидеться, если из него сделают идиота на потеху всем его друзьям и знакомым, не говоря уж о родителях. Только надутый дурак сочтет себя оскорбленным, если дама использует его вместо горничной!.. Нет, такой наглости я в жизни не встречал! Что я, по-вашему, евнух? Из чего я сделан?
— Из камней, и ракушек, и зеленых лягушек, — с улыбкой ответила Присцилла. — Вот из этого сделаны мальчики…
— Я вам не мальчик! — рявкнул Крейг.
— Тише! Наверху живут соседи, которым тоже пора спать. — Присцилла похлопала ладонью по кровати. — Садитесь, Крейг, и поговорим как взрослые люди.