— Почему вы мне раньше не сказали?
— Потому что это неважно, — очень четко произнесла Гертруда.
— Или потому, что это слишком важно?
— Нет.
— Вы слышали или видели кого-нибудь, когда были в нижнем фойе?
— Нет. Да, слышала. Уинти и Марко в кабинете наверху. Они выходили, и тогда я сбежала. Смылась, прежде чем они меня увидели.
— Еще кого-нибудь видели? Джоббинса?
— Нет, — быстро ответила она.
— Там был еще кто-то, верно?
— Нет. Нет. Нет.
— Отчего же вы так расстроены?
Герти собралась было что-то ответить, но прикрыла рот рукой, встала и слегка покачнулась. Когда Аллейн протянул руку, чтобы поддержать ее, она отшатнулась и бросилась бежать, спотыкаясь, к маленькой двери в главном входе. Дверь была не заперта. Герти распахнула ее и так и оставила. Аллейн стоял на пороге, а Герти пятилась от него к колоннам портика. Когда она поняла, что суперинтендант не собирается за ней гнаться, она с безумным видом вяло взмахнула рукой и побежала к автомобильной стоянке. Аллейн успел увидеть, как она втиснулась в свой мини-автомобиль. Пассажирское место было занято. Человек, сидевший там, посмотрел на Аллейна и отвернулся. Это был Чарльз Рэндом.
— Задержать ее? — спросил неслышно подошедший Фокс.
— Нет. Зачем? Пусть идет.
— Думаю, это все, — сказал Перегрин, отложил ручку, размял пальцы и посмотрел на Эмили.
С пристани на проезде Фипсов, откуда их выгнали ветер и сомнительные запахи, молодые люди вернулись в квартиру Перегрина и Джереми. Пока Эмили готовила обед, Перегрин трудился над воспоминаниями о своих встречах с мистером Кондукисом. О Джереми не было ни слуху ни духу.
— Вспомни школу. «Сочинение на тему «Как я провел каникулы». Пишите кратко и по существу».
— А у меня получился какой-то поток воспоминаний, — подхватил Перегрин, — и вовсе не кратко. Взгляни.
— Не сомневаюсь, мистер Аллейн будет доволен. «Тянет на «отлично», но над почерком надо бы поработать». Ты уверен, что не забыл какую-нибудь совершенно пустяковую деталь, которая и окажется ключом к разгадке тайны?
— Тебе бы все шутить. Вовсе не уверен. О том, как я чуть не утонул, я, кажется, все написал, но вот с визитом на Друри-плейс управиться труднее. Я ведь чуть ли не с порога напился. Как странно все было, — сказал Перегрин. — Точно, он вел себя ненормально. Знаешь, Эмили, мне теперь кажется, что он действовал словно не по своей воле. Словно не я, а он пережил шок, а потом, как курица, которой отрубили голову, суетился чисто машинально. Он был подавлен, в то время как я — просто пьян. Или мне теперь так кажется?
— Но в чем выражалось его странное поведение?