Правда, хорошо, что они вообще уцелели, по две с каждой стороны портика. Фигуры кариатид заканчивались на талии, нижняя часть тела была стыдливо прикрыта гипсовыми завитками, напоминавшими украшения на тортах. Закопченные головы и руки поддерживали изящный балкон из кованого железа, и, хотя в лепнине кое-где зияли прорехи, кариатиды и сейчас выглядели вполне достойно. Пристрастное воображение Перегрина очистило их от сажи, а затем восстановило элегантную вывеску: двух приплясывающих китообразных чудищ и надпись посередине, выполненную позолоченными буквами: «Театр «Дельфин»».
Несколько минут Перегрин разглядывал театр с противоположной стороны улицы. Солнце уже ярко сияло, отражаясь на водной глади, металле судов и мокрых крышах; над булыжниками перед театром начали подниматься легкие струйки пара. Загалдели чайки, где-то прогудела баржа.
Перегрин пересек узкую влажную улочку и вошел под портик.
Портик пестрел старыми объявлениями, включая уведомление о продаже. Оно успело сильно выцвести и обтрепаться по краям — видимо, висело здесь давно. «Ценная недвижимость» — гласило уведомление.
«Почему же в таком случае театр до сих пор не продан? — удивился Перегрин. — Почему ни один предприимчивый делец не ухватился за ценную недвижимость и не превратил «Дельфин» в груду развалин?»
Были и другие древние объявления. «Сенсация!» — возвещало одно из них, но продолжение отсутствовало, и теперь оставалось лишь гадать, о каком необычайном событии шла речь. — «Пошел…» — было выведено мелом на одной из дверей, но кто-то стер окончание надписи и взамен начертал более расхожий в народе вариант. Все это выглядело довольно удручающе.
Но когда Перегрин подошел к дверям, он обнаружил высоко на фронтоне, вне досягаемости досужих рук, обрывок афиши, из тех, что любовно коллекционируют театралы, а владельцы художественных салонов превращают в абажуры.
СВАДЬБА НИЩЕНКИ
По многочисленным просьбам уважаемых зрителей!!!
Мистер Адольфус Руби
представляет
Возобновленный спекта…
На этом афиша обрывалась.
Когда, размышлял Перегрин, откликнулся мистер Руби на эти многочисленные просьбы? В восьмидесятых годах прошлого столетия? Перегрин знал, что мистер Руби дожил до десятых годов нового века, а в пору расцвета своей деятельности купил, переделал и украсил «Дельфин», добавив лепных гирлянд и рога изобилия, утопающих в завитушках кариатид, морских зверюшек и прочей позолоты и мишуры к прежней более скромной элегантности узорчатых решеток и гладких поверхностей. Когда же он переделал театр? Продал ли он, разорившись, «Дельфин», а если продал, то кому? Известно, что накануне второй мировой войны здание служило складом торговцу ветошью.