Голова горела, Мишель провела дрожащей рукой по лбу. Худшего кошмара не было в ее жизни. Разве что ночью, во сне. Только в отличие от ночного, когда можно проснуться и забыть про ужасы, этот кошмар — та реальность, которая противостоит ей. И она не избавится от него до конца своих дней.
Усталость навалилась на Мишель. Какой долгий, долгий день! Она пересекла всю страну на самолете, потом бесконечная гонка на машине по дорогам Луизианы… И все впустую. Он никогда не поверит, что она любит его, любит больше всех на свете…
Даже если она скажет ему об этом?
Мишель набрала в легкие побольше воздуха. Она должна заставить его поверить ей. Должна!
— Филипп… я всегда любила тебя. Я никогда не занималась любовью с другим, чтобы ты обо мне ни думал. Я обрела способное выражать тебе свою любовь физически, потому что повзрослела и почувствовала себя женщиной. И я верю, что ты тоже наконец научился любить меня.
Мишель перевела дыхание. Она старалась не смотреть на него, боялась увидеть в его глазах циничную насмешку и недоверие, что означало бы полный крах ее надежд и стараний. Ей не стоялось на месте, и она стала расхаживать по комнате. Нервная энергия одолела ее усталость, и она почувствовала новый прилив сил.
— Я ждала, что ты предложишь мне остаться после оговоренных тобою трех месяцев. Надеялась, что и у тебя появилось желание сохранить нашу семью. Но ты сказал, что я вольна уехать. Я поняла, что больше не нужна тебе, поскольку Беатрис выходит замуж и тебе больше не угрожают ее домогательства. Как еще я могла тебя понять? Когда я вернулась в свой родной город, квартира над бутиком Кэтрин была занята. Мне негде было остановиться. Мэтью предложил мне свободную комнату в своей квартире, пока я не встану на ноги. Вопреки собственному желанию, я вынуждена была принять его предложение. Я не знаю, почему он позволил себе так разговаривать с тобой…
— Он влюблен в тебя, — обронил Филипп.
— К несчастью.
Наступило молчание. Мишель стояла к нему спиной. Он так и не ответил на ее признание в любви. Она открыла ему свое сердце, мог бы хоть что-нибудь сказать в ответ. Или он считает, что она солгала? Остается последнее средство.
— Позже можно будет провести тест на отцовство. Но можешь не сомневаться: ты отец ребенка.
Слезы душили Мишель. Так унизить ее! Проходить через какие-то процедуры, когда ей нужны его любовь и доверие. Но мир несовершенен, и люди в нем далеки от совершенства.
Затянувшееся молчание давило на уши. Наверное, он уже все для себя решил и ей нет места в его жизни. Он проживет и без нее. А без собственного ребенка? Мысли о будущем еще не рожденного ребенка разрывали ей сердце на части. Прижав к ноющим вискам пальцы, она пришла к самому тяжелому, самому мучительному решению в своей жизни.