Там не было даже тела; похороны, которые «курировал» императорский библиотекарь Ван-Свитен, оформили по «третьему разряду» за символическую плату — 8 флоринов 56 крейцеров. Отпевали Моцарта не в самом храме Св. Стефана, а у входа в капеллу Св. Креста. Выход из нее ведет прямо в катакомбы. Гроб Моцарта во время отпевания действительно стоял у входа в капеллу, но затем его вынесли через выход, ведущий в катакомбы, и на кладбище Св. Марка гроб вообще пропал.
За 6 месяцев (180 дней) перед этим Моцарт заявлял, что кто-то хочет его отравить, и что «они могут точно и неотвратимо вычислить момент смерти». В феврале 1790 г. умер Император Иосиф II, покровительствовавший композитору. Леопольд II, незадолго до этого посвященный в Тоскане, назначил срок коронации через 18 месяцев (он короновался и во Франкфурте, куда Моцарта не пригласили). В Праге происходит подчеркнутое внимание к музыканту со стороны нового императора, и именно в последний год его жизни (заказ на оперу «Милосердие Тита», кесарь посещает даже «Дон-Жуана»). В то же время Леопольд основывает «тайную ассоциацию», в которой участвуют доверенные лица императора, в том числе и Сальери.
Летом 1791 г. Моцарту уже давали небольшие дозы. Но переломный момент приходится именно на Прагу, куда Моцарт и Сальери с 7-ю спутниками прибыли в августе (8!) 1791 г. на празднества по поводу коронации Леопольда. Еще в 1956 г. Дитер Кернер в книге «Моцарт как пациент» однозначно, как врач, поставил диагноз — ртутное отравление[29]. «Серый посланец», о котором говорил Моцарт, был Антон Лейтгеб, человек графа Франца Вальзегцу Штуппаха, который и заказал ему «Реквием». Но именно в его владениях недалеко от Лайбаха (ныне Любляна в Словении) находится единственные в Европе месторождения ртути. А именно двухлористою ртутью и был отравлен Моцарт (HgCl>2).
И эта связь не случайна. Переводя Сальери и его действия в примитивную плоскость, обычно ставят ему в вину еще и «коварство по отношению к Шуберту». Сальери сделал так, что тот не получил даже место второго (!) учителя музыки в маленьком Лайбахе. В то время Шуберт оказался в орбите «покровительства» Эстергази. Что сулило это Шуберту, Сальери прекрасно знал и постарался помешать этому.
Пушкинская трагедия никогда не была бы неуловимобездонной «сценой» осознания душевной борьбы, если бы за ней не стояла действительно трагическая реальность. В 1820 г. при вскрытии могилы Й. Гайдна у него не оказалось головы, и, что редко в таких случаях происходит, истинную причину нашли — секретарь Эстергази Розенбаум признался, что взял ее в качестве «магического атрибута». В «Текстах пирамид» так и говорится: «Оберегай голову (умершего царя), чтобы она не распалась».