Тихо сделалось в кабинете. Власов пристально смотрел на эувфорбию.
То, что он произнес затем, было неожиданным и для Знаменского, и для него самого:
- Я... могу навестить этого Демина?
- Новая причуда. Чем вы маетесь, Игорь Сергеевич?.. И как давно?
- Не будем теперь!..- отрицательно затряс тот головой.
- Завтра я собираюсь в клинику. Поедемте вместе.
Хуже всего, что Пал Палыч почти знал уже, чем мается Власов. Только отпихивался от своего знания в надежде, что ошибается.
* * *
Власов был утомителен и в молчаливом, и в разговорчивом варианте. И, чтобы не ехать вдвоем через город, Пал Палыч назначил ему свидание на станции метро, откуда путь до клиники занял у них всего минут пять. Дождь зарядил, и передвигаться надлежало стремительно.
Клиника обдала специфическими запахами и звуками, и Пал Палыч с облегчением подумал: "Слава Богу, Саша уже дома!"
В кабинете врача они застали старшего Демина с авоськой на коленях: подкормка сыну. Пал Палыч справился о состоянии Алексея.
- Сейчас как раз на осмотре - еще одного специалиста вызвали. Сижу вот, жду, что скажут... - понурился Иван Федотович. - Приходили его друзья по институту, у него, говорят, было необыкновенное видение. Видение, понимаете?..
- Да. Мало сказать - обидно. Хочу вас познакомить - Игорь Сергеевич, тот самый свидетель происшествия.
- О, здравствуйте! Демин. - И долго тряс его руку. - Спасибо вам от души, товарищ... Власов, да?
Тот с неудовольствием отнекивался от благодарностей. Демин горячо твердил правильные газетные фразы о важности наказания всякого рода нарушителей общественного порядка.
Вошел врач, пропустив вперед Риту:
- Сюда, пожалуйста.
Рита сказала общее "здравствуйте" и повернулась к врачу:
- Что сказал профессор?
- Пока шансы пятьдесят к пятидесяти.
Она ахнула и отшатнулась.
- Радоваться надо! - урезонил врач. - Значит, есть основания надеяться! И обернулся к отцу: - Сейчас его привезут сюда. В палате уборка.
- Неужели он может совсем ослепнуть?! - в три ручья залилась Рита.
Демин сердито комкал в руках авоську и сверлил ее осуждающим взором.
- Рита... вы... не годится вам тут плакать! - повысил он голос.
- При Алеше я не буду, Иван Федотыч! - прорыдала та и вдруг уткнулась в его плечо.
Доверчивый этот, родственный порыв смутил его и привел в растерянность, но не растопил льда.
- Ну-ну... вы скоро утешитесь...
- Как я утешусь, когда я его люблю!!
"Без посторонних папаша наговорил бы ей резкостей. По его убеждению, "эта девица" неспособна любить".
- У вас к Демину серьезные вопросы? - обратился к Пал Палычу врач.