Дядя Лева его понял.
– Нет, Леша, ничего такого не было. Только послышалось мне, как со стадиона с нашего машина отъехала. Тебе это важно?
– А то!
– Веник-то захвати. Ты им дрался, что ли?
– Я на нем летал.
На нашем стадионе зимой – только лыжня для физкультуры и уборная для собак. Поэтому место, где стояла ночью машина и потом отъехала, нашлось сразу. Нашлись здесь и окурки. А за сугробом, которым были завалены футбольные ворота, нашлась и бутылочка из-под кетчупа.
– Знаешь, Дим, – сказал мне вечером Алешка, – ему-то зачем это надо?
– Кому? – удивился я.
– Кому-кому… Ему!
Вечером мама нас порадовала:
– Завтра буду делать куриные котлеты!
– Ура! – сказал папа. – Наконец-то!
– Здорово! – сказал я. – Дождались!
– Вот еще! – пренебрежительно фыркнул Алеша.
Маму это очень удивило. Куриные котлеты для Алешки всегда были любимым лакомством. Как для Карлсона плюшки.
– Ты не заболел? – беспокойно спросила мама.
– Нет, мне курицу жалко.
– Ладно, – «посочувствовала» ему мама, – я для тебя специально овсянку сварю. На воде. И без соли. «Геркулес» тебе не жалко?
Алешка немного растерялся. Или расстроился? Но почему-то не уступил.
Впрочем, Алешка, как всегда, оказался в выигрыше. При загадочных, как всегда, обстоятельствах. Следующим днем он, морщась и ворча, съел, как и обещала мама, свою овсянку, а с куриными котлетами случился облом – курица сбежала.
– Господи, – удивлялась мама перед распахнутой морозилкой, – я сама ее вчера здесь видела! И где она?
– Наверное, – предположил папа, – Алешка ее спас. Наверное, он выпустил ее на травку, попастись.
– Что вы мне голову морочите? Куры не пасутся! Тем более зимой! Куда вы ее спрятали?
(Курица в конце концов нашлась. Много позже. Когда вся эта история благополучно подошла к концу. Она нашлась в морозилке старенького холодильника дяди Федора. Лешка сдал ее на хранение. Зачем? Почему? Скоро станет ясно.)
– Овсянка-то хоть осталась? – с надеждой спросил папа.
– Как же! – сказала мама и стала делать яичницу. – Посмотри на его щеки!
– Щеки как щеки, – проворчал Алешка. – Овсяночные. – Он хотел сказать что-то еще, но в прихожей зазвонил телефон, и Алешка помчался первым схватить трубку.
– Эта Марлинка, – с улыбкой сказала мама, – очень хорошо влияет на Алешку. Он стал такой собранный…
– Ага, – согласился папа. – Мороженых кур ворует. Овсянки даже отцу не оставил… Ты что, Алексей?
Я первый раз увидел Алешку растерявшимся.
– Пап, это Маринкина мама звонила. Про нее спрашивала…
– Ну и что?
– Она пропала, пап. Пошла в магазин и не вернулась.
– Так, – сказал папа. – Давно пошла? Впрочем, набери-ка мне их квартиру.