И вдруг Рустема обожгло: а что «но»?
Хороша? Да. Умна? Да.
А еще страшно строптива, даже задириста, беспокойна, ловка и любознательна. Она знает почти все, что знает шехзаде Мехмед, который гордится своим образованием. Хорошо владеет клинком и прекрасно держится в седле, стреляет из лука…
Это все Рустему знакомо давно, сам многому учил или хотя бы тренировал. Но сейчас впервые осознал, что Михримах девушка – красивая, стройная, с заливистым, очень похожим на материнский смехом и звонким голосом …
И глаза у нее зеленые… а губы алые, небольшие… шея высокая с нежной кожей… и на щеке кожа тоже нежная, как у персика, вызревшего на ласковом солнышке…
Сердце паши вдруг застучало как-то… Нет! О Михримах таким образом даже думать нельзя! Нет, она только ученица – способная, даже талантливая, она строптивая принцесса и все тут!
Но перед глазами стояли насмешливые зеленые глаза, и в ушах звучал серебристый голосок, объяснивший ему о женской тайне…
Рустем так задумался, что вздрогнул, услышав голос Хуррем Султан:
– Рустем-паша, зачем вы взялись обучать верховой езде еще и Эсмехан Султан? Одной проблемы мало?
Кивок султанши в сторону ушедшей – вернее, умчавшейся – дочери показал, кого Роксолана считает проблемой. Губы Рустема чуть тронула усмешка:
– Нет, султанша, я не учу Эсмехан. Да и Михримах уже не учу тоже, она прекрасно держится в седле.
Михримах никуда не ушла, она стояла снаружи, беседуя с приехавшей и Эдирне, дочерью Фатьмы Султан Ханзаде Султан, еще одной племянницей Повелителя.
– Я говорила Ханзаде Султан, что мы завтра едем кататься верхом. Она тоже просится.
Ханзаде вдова, недавно потерявшая мужа, избавиться от которого мечтала с первого дня замужества. Потому у султанши любой мужчина моложе шестидесяти вызывал интерес.
– Рустем-паша, я слышала, что вы теперь третий визирь?
– Да, султанша, – кивнул изумленный Рустем. Ей-то какое дело? Для Рустема существовала султанская семья, состоящая из самого Повелителя, его пятерых сыновей и дочери и Хуррем Султан как единственной жены, и весь остальной мир, до которого дела не было. Ханзаде Султан в понятие султанской семьи не входила.
– Я тоже хочу поехать покататься завтра.
Михримах напряженно наблюдала, как двоюродная сестра блестит глазами на Рустема-пашу. Вот еще! Будет тут на их Рустема заглядываться! Принцесса дернула плечиком.
– Вон там спроси разрешения! – кивнула назад в сторону кабинета Повелителя.
– Да, я спрошу у Повелителя. Как раз иду к нему передать письмо от матери.
– Могла бы и евнуху отдать, – пробормотала под нос Михримах.