Когда Айгюль закончила кричать, Айдан подхватилась с места и ринулась на лестницу. Леночка даже охнуть не успела.
Беззвучно шевеля губами, Айдан смотрела несколько секунд на лежавших в прихожей в луже крови расстрелянных мужчину и женщину, а потом осторожно перешагнула через них и, невзирая на протесты Айгюль и Леночки, прибежавших следом, прошла внутрь квартиры.
Она знала, что где-то там должен быть четырехлетний Саргис, Сережа, как она его про себя звала. Айдан часто смотрела, укрывшись за шторой, как Гаянэ, их нижняя соседка, гуляет во дворе с сыном. И теперь она должна была найти мальчика.
Айдан металась по квартире, открывая дверцы шкафов, падая на пол и заглядывая под кровати. Ребенка нигде не было. Надо было позвать мальчика, чтобы он откликнулся из своего укрытия, но вот этого Айдан как раз и не могла сделать.
Пока Айгюль с Леночкой голосили в дверях, она старалась выдавить хотя бы звук из своего онемевшего, сведенного судорогой горла. Она стояла посреди квартиры, схватившись обеими руками за шею с вздувшимися жилами, точно хотела разорвать ее, и пыталась произнести имя мальчика. И наконец полупропела-полупроговорила:
– Сарги-и-ис! – и потом еще раз: – Сарги-и-ис! – и вдруг произнесла громко целую фразу: – Саргис, не бойся, это я, Айдан, где ты?
И тогда в ответ с лоджии, из-под старой плетеной корзины для фруктов, послышался тихий плач ребенка.
Айдан бросилась в лоджию, подхватила мальчика на руки, обмотала его голову своим черным платком, и, пока тот крутился, пытаясь высвободиться, она, перешагнув через его мертвых родителей, уже летела по лестнице наверх.
Сначала Айдан боялась, что мальчика у нее отнимут, и даже в квартире не отпускала его от себя ни на минуту, а на улицу они в те страшные дни и вовсе не ходили, питались домашними запасами. Благо заготовок Леночка и Айгюль делали каждый раз не на одну зиму.
Когда спустя пять дней поздно вечером в их дверь позвонил мужчина в черном и спросил о мальчике, Айдан заслонила собой кроватку со спящим Саргисом-Сережей и знаками показала, что скорее убьет себя, чем отдаст ребенка. Леночка о чем-то долго разговаривала с мужчиной на кухне, а потом тот ушел.
– Он согласился, что мальчику здесь безопасней, – сказала Леночка, входя в комнату, где Айдан сидела на полу возле детской кроватки.
А еще через две недели Леночка сообщила, что они все вместе уезжают. Она дала телеграмму сестре, в Ораниенбаум, и та ответила, что, конечно, ждет их всех. Главное, чтобы живыми добрались.
– Все равно теперь это чужой город.
Леночка тихо заплакала и стала снимать со стены фотографии мужа и сына.