— Борис Петрович! Я больше не могу работать в девятом! Не могу и не буду! — и опустилась на стул.
Сергею Ивановичу видны были ее ссутулившиеся плечи и розовая мочка маленького уха. «Словно воробушек, попавший под сильный дождь», — подумал он и тут же усмехнулся, уж слишком лиричным показалось ему это сравнение. Да оно и не вполне подходило для молодой учительницы, когда она снова подняла голову. Губы ее теперь были плотно сжаты, взгляд полон непримиримости. Прерывающимся от негодования голосом она сказала:
— Знаете, что себе позволил вчера… что себе позволил этот Балашов?
Сергей Иванович показал глазами на дверь, прося у директора разрешения уйти.
Волин развел руками, как бы извиняясь, что непредвиденные обстоятельства нарушили их беседу.
Как можно тише, ступая на носки, Сергей Иванович дошел до двери, посмотрел на Волина смеющимися глазами, будто сочувственно говоря: «Ничего не поделаешь, всяко бывает», и вышел в коридор.
Когда в прошлом году, летом, Рудина в пёстром платье, с косами, уложенными на голове венчиком, появилась в кабинете и застенчиво сказала, что направлена преподавать литературу, Борис Петрович с невольной опаской подумал; «Да ты же, милая, еще сама девочка. Такие, увидев зимой на улице ледяную дорожку, обязательно норовят прокатиться по ней».
Они стали говорить о будущей работе.
— Дли первого года, товарищ Рудина, мы дадим вам небольшую нагрузку. Кроме того, — и это, правда, очень осложнит вашу работу, — вам придется взять классное руководство в шестом «Б». Прямо скажу — там вам будет нелегко… Но поможем! Не стесняйтесь советоваться со мной, с Серафимой Михайловной Боковой — она опытная учительница, с завучем Яковом Яковлевичем…
Переговорив о главном, Борис Петрович хотел было как-нибудь поделикатнее, полушутя сказать Рудиной, что, отправляясь в школу, пожалуй, не стоит прикалывать к платью такой яркий шелковый цветок, но он не нашел нужных слов, побоялся вовсе смутить или обидеть новенькую. А потом в этом и надобность миновала — учительница сама уловила необходимый в школе тон простоты и скромности.
— Итак, желаю успеха! — ободряюще улыбнулся он Рудиной.
— Спасибо, постараюсь, — по-ученически ответила она и, попрощавшись, вышла из кабинета легкой девичьей походкой.
Борис Петрович, поглядев ей вслед, подумал с теплотой: «Как моя Валюшка…»
…К первому уроку Рудина готовилась словно к решающему сражению. Она взяла «на вооружение» иллюстрации, составила подробнейший план урока — с вопросами ученикам, пометками, что сказать и сделать. Там даже было написано: «Неторопливо пройтись по классу».