Ей всегда нравился сентябрь.
Проснулась Ева, когда уже начало темнеть, услышав, как на улице кричит муж. Запел мобильный. На экране высветилось имя дочери — Брианна. Ева не стала отвечать, нырнула с головой под одеяло и затянула песню Джонни Кэша «Стараюсь быть безупречным».
В следующий раз, когда она высунула голову из-под одеяла, за окном звучал громкий голос соседки Джули:
— Так не годится, Брайан!
Беседовали в палисаднике.
— Между прочим, я ездил в Лидс и обратно, — ответил Брайан, — мне в душ нужно.
— Да-да, разумеется.
Ева обдумала услышанное. С чего бы после поездки в Лидс так рваться под душ? Неужели воздух на севере особо грязен? Или же Брайан вспотел на трассе, проклиная грузовики? Вопя на не соблюдающих дистанцию водителей? Злобно понося погоду?
Ева включила ночник.
С улицы донесся новый залп криков и требований «перестать дурачиться и отпереть дверь».
Ева и рада была бы спуститься и открыть мужу дверь, но просто не могла выбраться из постели. Она будто угодила в бочку с теплым бетоном и теперь не в состоянии пошевелиться. Прислушавшись к восхитительной слабости, что разлилась по всему телу, Ева подумала: «Ну глупо же покидать такое уютное место».
Вслед за звоном бьющегося стекла с лестницы донесся топот.
Брайан выкрикнул ее имя.
Ева не ответила.
Муж открыл дверь спальни:
— А, вот ты где.
— Да, я тут.
— Заболела?
— Нет.
— Тогда почему валяешься в постели в одежде и обуви? Что еще за игры?
— Не знаю.
— А я знаю. Это синдром пустого гнезда. Я слышал про такую штуку по радио в «Женском часе».
Ева промолчала, и Брайан спросил:
— Ну так что, ты собираешься вставать?
— Нет, не собираюсь.
— А как же ужин?
— Нет, спасибо, я не голодна.
— Я про мой ужин. Что у нас на ужин?
— Не знаю, посмотри в холодильнике.
Он затопал вниз. Ева слушала, как Брайан ходит по ламинату, который неумело настелил в прошлом году. По скрипу половиц она поняла, что муж прошел в гостиную. Вскоре он опять загрохотал на лестнице.
— Что, черт возьми, случилось с твоим стулом?
— Кто-то оставил на сиденье столовую ложку.
— Оно все измазано супом!
— Знаю, я сама это сделала.
— Ты что, облила стул супом?
Ева кивнула.
— У тебя нервный срыв, Ева. Я звоню твоей матери.
— Нет!
От ее яростного тона Брайан вздрогнул.
По его потрясенному взгляду Ева догадалась, что после двадцати пяти лет брака в домашней вселенной мужа наступил конец света. Брайан ретировался вниз. До Евы донеслись его проклятия по поводу отключенного телефона, а спустя секунды послышалось клацанье кнопок. Сняв трубку с параллельного аппарата, Ева узнала голос матери, тараторящий ее номер телефона: