— Розали! У тебя кошмары! Господи, да ты просто горишь!
— Кэти. — По ее полыхающим жаром щекам струились дорожки слез. — Что вы сделали с Кэти?
— Она в безопасности. Ты меня слышишь?
— Я должна пойти к ней. Я должна…
Алек присел на стоявший у изголовья кровати стул.
— Кэти внизу. Завтракает. За ней присматривает Мэри, малышка в полной безопасности. Как и ты. — Алек коснулся ее лба. — Но у тебя сильный жар. Ты не в состоянии куда-либо идти.
Алек подошел к столику и налил в чашку какую-то жидкость из стоявшего рядом кувшина.
— Вот, — проговорил он, подходя к ней, его лицо почему-то омрачилось. — Выпей это. Это ячменная вода Мэри.
Алек сел на стул подле кровати, поддерживая одной рукой Розали за плечи, другой протягивая чашку. Она чувствовала себя слабой, как котенок. Горло пересохло, ячменная вода казалась холодной и чистой. Ощущение его сильной руки на плечах показалось неожиданно приятным и успокаивающим. Но…
— Здесь с тобой все будет в порядке, — мягко подчеркнул Алек. — И с Кэти тоже. У Мэри две маленькие внучки, которые проводят в этом доме целый день, пока их матушка трудится в булочной в Бишопсгейте. Сейчас девочки играют с Кэти, и малютка счастлива. Я собираюсь послать за доктором.
— Нет.
— Я понимаю, вы ненавидите этот дом и меня, — спокойно и подчеркнуто вежливо, необъяснимо для себя переходя на «вы», продолжал Алек, — однако, пока не убедите меня, что у вас есть место, куда можно отправиться, безопасное место, ваш голос не считается.
Розали поколебалась, в животе снова заныло.
— Я что-нибудь подыщу.
Он расправил широкие плечи:
— Если вы так настаиваете. Но, полагаю, вы прихватите заодно и телохранителя?
Ее пульс участился.
— Что… что за глупости?
— К сожалению, вовсе не глупости. Это доставили в наш дом рано утром. — Алек протянул ей записку, написанную корявым неразборчивым почерком. Розали взяла ее дрожащими пальцами.
«Прекрати задавать вопросы, шлюха. Твоя подруга уже испытала на себе последствия неуместного любопытства, теперь очередь за тобой».
Почерк. Почтовая бумага… Внутри все сжалось.
— Вы знаете ее отправителя? — спросил Алек.
— Я думаю… думаю, тот же человек, который угрожал моей подруге Хелен. Тог же почерк. Та же бумага.
Он резко выдохнул. Розали продолжила, голос ее дрогнул, несмотря на все усилия держать ситуацию под контролем:
— Какая чушь! Меня не запугать подобным жалким образом, я пойду в магистрат, пойду к мировому судье, они мне помогут!
— Только наживете себе неприятностей, — лаконично ответил капитан.
— Тогда мне тем более следует покинуть это место! — воскликнула Розали. — Мы с Кэти найдем себе что-нибудь. — Она попыталась сбросить одеяло.