В последний раз расправив юбки, Анна вышла из комнаты. Внизу все ожидало гостя: стол накрыт, приборы расставлены, все блюда наготове, как доложил Ларкин. Прекрасно. Оставалось надеяться, что гость явится к ужину, а визитку Анна оставила не привидению, а все же Айвену. Преодолев почти невыносимое желание задержаться в холле у дверей, Анна вернулась в гостиную и расположилась на диване. Удивительно, но в голове теснились какие-то совершенно пустяковые мысли: красиво ли лежит юбка, не отбрасывает ли платье нездорового оттенка на лицо, достаточно ли сочными получились филе-миньон, нашел ли повар то вино, о котором она говорила, не развезло ли дороги после вчерашней грозы… Ее разум словно бы защищался от грядущего.
Анна постаралась сосредоточиться хоть на одной из миллиона мыслей, но ничего не вышло, она словно потеряла всякую волю, всякую способность контролировать себя. Сердце, как это ни странно, билось абсолютно спокойно, только вот дышать почему-то было очень тяжело, а каждое движение давалось с невероятным трудом.
Сначала Анна услышала шаркающие шаги Ларкина, а потом… еще одни шаркающие шаги. Дышать стало совершенно невозможно, пришлось сделать сознательное усилие, чтобы втолкнуть в легкие воздух.
– Лорд Айвен МакТирнан! – объявил Ларкин и отступил в сторону.
Точно так же как с почерком, Анна не узнала в вошедшем, загорелом до смуглости, сухощавом, но крепком мужчине с коротко стриженными волосами того Айвена, что жил в ее воспоминаниях. Нет, нельзя сказать, что он совершенно изменился, но он стал… чужим. Айвен будто был выше ростом, чем Анна помнила, волосы посветлели – или это только казалось на фоне загорелой кожи; в уголках глаз залегли морщинки, нос заострился. А вот плечи стали значительно шире. Визитка и бриджи сидели идеально и выглядели абсолютно новыми. Айвен держал в руках трость, то есть опирался на трость, хотя хромоты Анна не заметила. Казалось, его слегка пошатывает, словно он сильно пьян или только что встал с постели после тяжелой болезни. Он болел? Тиф? Холера? Поэтому острижены волосы? Но нет, он не выглядит изможденным, просто… усталым и несчастным.
– Ан… – Айвен споткнулся на полуслове, когда Анна встала ему навстречу. Она была свежа, как глоток воды в жаркий полдень, и спокойна, как гладь пруда в ноябре. – Мисс Суэверн, – склонился он, молясь про себя, чтобы не рухнуть на колени. Голова по-прежнему кружилась, а пол ходил ходуном. Сколько можно? Уже почти четверо суток прошло с того момента, как его снесли с палубы фрегата на скалистый берег Шотландии.