К этим другим относился главный егермейстер Франции господин Клод де Рувруа де Сен-Симон, любимый спутник короля на охоте. И один из его ближайших друзей. Сен-Симон искренне любил своего господина, и его бесило, когда он видел короля объектом устремлений одной хитрой кокетки – красивой, дерзкой и наглой Марии де Отфор, поклявшейся превратить Людовика XIII в раба собственных интересов[10]. С видом стыдливым и целомудренным она повела опасную и смелую игру, за которой настороженно наблюдали все придворные. К великому сожалению Сен-Симона, который однажды даже посоветовал королю уложить интриганку в постель, чтобы покончить с этим раз и навсегда. Но в ответ он натолкнулся на непримиримую мораль:
– Богу не понравится, друг мой, если в дом войдет супружеская измена, – ответил ему король, ни капли, впрочем, не разгневавшись.
И что? Надо было оградить Людовика XIII от опасности, которую представляла собой прекрасная Отфор, а для этого следовало привлечь внимание его увлекающегося сердца каким-то «более нежным предметом». В этом смысле мадемуазель де Лафайетт, казалось, воплощала собой идеал в глазах главного егермейстера.
Он начал с того, что посоветовал королю обратить внимание на новую фрейлину, чтобы поставить на место Марию де Отфор: она слишком уж была уверена в своей власти над Людовиком и очень нуждалась в том, чтобы с нее сбили спесь. Ревность только пошла бы в этой ситуации на пользу…
Идея понравилась Людовику XIII, но он никогда не видел эту Лафайетт. Не проблема! Этим же вечером у королевы ему покажут ее, и он сможет убедиться, что она не только красива, но нежна и очень любезна.
Наступившим вечером король, будучи у своей жены, обратил внимание на группу из трех милых девушек, стоящих у окна и чем-то забавляющихся. Он знал двоих из них, девиц де Полиньяк и д’Эш, но ему не была знакома третья, которая от души смеялась над шутками своих подруг. Она действительно выглядела очаровательно, эта брюнетка, но Людовик XIII, как и все стеснительные люди, был очень неловок. Он подошел к девушкам и недовольным тоном, так часто выручавшим его, заявил:
– Почему вы смеетесь так громко, мадемуазель?
Результат оказался ужасным. Луиза смутилась, склонилась в реверансе, попыталась что-либо сказать, но в конечном итоге разрыдалась. Пораженный король произнес:
– Бог мой! Я вас обидел? Я совершенно не хотел этого.
Он тоже растерялся и, рискуя начать заикаться, предпочел удалиться без дальнейших объяснений. Эта первая встреча не удалась, но Сен-Симон увидел за ней другие и не счел себя побежденным. Он объяснил своему господину, что дворянин должен загладить недоразумение, произошедшее из-за того, что она еще просто ребенок. Он объяснил королю, что вполне естественно в шестнадцать лет громко смеяться, когда вам рассказывают забавные пустяки. Но этого король не смог понять: ведь он смеяться не умел.