– Нет, не будем. Попоим коней и двинем дальше. К вечеру должны достигнуть большой реки, что в Танаис впадает, там встанем на отдых на несколько дней. В Воронежец надо приехать на свежих лошадях, отдохнувшими и сытыми.
Уже в сумерках они действительно вышли на отлогий берег полноводной реки, заросший камышами, ольхой и осинами. Запылали костры, спутанные лошади принялись жадно хрустеть в низинах еще сочной высокой травой. Наутро была объявлена большая охота.
Загон проводился по старым степным правилам. Несколько человек заняли места стрелков на небольшом возвышении недалеко от заросшего камышом берега. Остальные растянулись длинной цепью, закольцевав и берег, и кусок открытого поля, заросшего высокой травой. Сближаясь, они гнали все живое в середину. Звенели тетивы луков, свистели стрелы, лилась кровь…
Бус уже почти опустошил колчан, когда на него вышла кабанья семья. Подсвинки заметались при виде всадников, а вот секач и старая свинья словно застыли на месте, тяжелым взглядом смотря в глаза князя. В их тяжелых фигурах, фыркающем дыхании, обреченности смертников, готовых дорого продать свои жизни, была такая решимость, что Бус вздрогнул.
– Все!! Пусть уходят! Хватит на сегодня лить кровь.
Он первым дернул повод коня, отъезжая в сторону. Свинья хрюкнула, и все стадо шустро исчезло в желтеющем камыше. Лишь шевеление пушистых головок указывало его дальнейший путь к жизни и свободе.
Мирослав иронично глянул на князя, тот лишь улыбнулся в ответ:
– Нет, я не струсил! Просто отвагу врага тоже надо уважать, Мирослав. Они б вспороли брюхо моего коня, спасая свое потомство. Пошли бы под рогатины, но собою прикрыли детей. Разве ты это не прочитал в их глазах?
– А если б на месте этих свиней были гунны?
– Любой враг, вложивший меч в ножны, достоин прощения и переговоров. Нельзя ненависти позволять безнаказанно творить зло и лить кровь! Иначе она никогда не кончится… Труби в рог, пусть все едут сюда. Пора обдирать добычу и разжигать костры.
Воронежец встретил Буса закрытыми воротами и малочисленными воинами на стенах, настороженно вглядывавшимися в вооруженных гостей. После коротких переговоров выяснилось, что князь Бобрец увел основную дружину навстречу гуннам, переправившимся на правый берег Ра. В граде остались лишь съехавшиеся под защиту стен русы-землепашцы и жившие от вод Танаиса рыбаки.
– Когда ушел князь? – спросил Бус, пытливо всматриваясь в глаза старого воина, оставленного за старшего.
– Три дня назад.
– Дашь проводника, знающего округу?
– Пошто?
– Пойду вдогон. Помогу вашему князю.