- Ваши, разумеется. О цене поговорим позже.
Бонжелень мысленно похвалил себя за то, что не стал возражать на предложение месье Лопухина. Или это свыше послали в голову желание промолчать? Да без разницы, маркиз все равно осознавал неизбежность операции и её независимость от мнения формального владельца компании. Как бы то ни было, он выйдет из щекотливой ситуации с прибылью и новыми кораблями. К сожалению парусными, так как использование паровых машин в любых перевозках запатентовано Российской империей, и авторское право строго охраняется министерством Госбезопасности. Всезнающее ведомство графа Бенкендорфа не дремлет, и нарушитель очень быстро почувствует в собственном кармане длинную руку Санкт-Петербурга.
- А что делать с наличными, Иван Михайлович?
- Если они вообще будут, маркиз. Но давайте решать проблемы по мере их наступления.
Чуть позже в Лондоне происходил ещё один любопытный разговор, напрямую касающийся судьбы арматора и его предприятия. Седой господин с безупречной военной выправкой выговаривал сидящему с бокалом бренди собеседнику:
- Как вы могли дать согласие на оплату наличными, сэр Роберт? Казначейство не собирается рисковать такой внушительной суммой, да и принц-регент традиционно будет недоволен. Надо же до такого додуматься!
- Питер! - с другом детства герцог мог себе позволить фамильярность. - Кто говорит о миллионе? Маркиз де Бонжелень и сам понимает несуразность этой цифры.
- Тем более. Мог выдать чек, а потом его опротестовать.
- Не будем мелочиться, Питер. Привезу маркизу тысяч десять задатка, а после выхода кораблей в море тут же всё и конфискуем, обвинив нашего друга в шпионаже в пользу России.
- Что, он на самом деле шпионит?
- Не думаю, но в столь тяжёлые времена любого можно арестовать по обвинению в государственной измене и работе на Санкт-Петербург, и парламент будет рукоплескать героям, разоблачившим негодяя. И никто не спросит о доказательствах, Питер!
- Даже десять тысяч...
Герцог усмехнулся:
- Я готов вложить в операцию личные средства, но в таком случае хочу рассчитывать на половину состояния покойного маркиза.
- Покойного?
- А зачем он нам живой нужен?
Человек с военной выправкой помассировал плечо, до сих пор ноющее к непогоде из-за полученный в Испании раны. Французов он не любил в любом виде, но предпочитал сходиться с ними в открытом бою, а не резать тайком. Да, порой приходилось делать и такое, но там всё объяснялось военной необходимостью. Но, с другой стороны, такие деньги и практически ничьи...
- Можешь рассчитывать на две трети, Роберт, но уж их мы поделим поровну. Согласен?