- Лишь действие, способное в будущем принести пользу Отечеству, заслуживает поощрения.
Николай Павлович задал ещё один вопрос, пожалуй, самый главный из всех:
- Но зачем сорить деньгами? Неужели нельзя выиграть?
- Выиграть? - задумался Нечихаев.
- Да, и у нас здесь появится собственная аптека.
Идея капитану понравилась, но если бы он знал, чем грозит её исполнение... Но кто с вечера задумывается о завтрашнем утре?
Утро принесло ему сильную головную боль, обрывки смутных воспоминаний о вчерашней игре, и большую кружку холодного огуречного рассола.
- Держи, командир, - сержант Замойский присел на стул рядом с кроватью. - Представляешь, в этих тьмутараканях продают солёные огурцы, и они почти как настоящие. Тебе, кстати, вроде бы понравились.
- Да? - Нечихаев надолго приложился к кружке, ополовинив её, с трудом перевёл дыхание, и уточнил. - Когда?
- Вчера.
- Совсем ничего не помню.
- Ну ещё бы, - кивнул граф. - Русский человек за год выпивает меньше, чем англичанин способен выдуть за один вечер. Нашёл с кем связываться - они же оба в молодости во флоте служили, так что питейная закалка не чета нашей.
- И священник? Как его там...
- Этот до сих пор под столом спит. Устал сильно.
- Понятно. И много я вчера проиграл?
- Выиграл.
- Каким образом? - изумился Нечихаев.
- Не знаю, но на столе лежат долговые расписки на полтораста фунтов, и обязательство в случае неуплаты отработать пять лет в земской больнице города Тобольска.
- Чертовщина.
- Это мастерство, командир.
- А который час?
- Полдень доходит. Кстати, князь Иоселиани договорился с пассажирами дилижанса.
- О чём? - не сразу сообразил Мишка.
- Они уступят нам свои места, причём очень недорого.
- Недорого, это сколько?
- Мишико предложил им угадать под каким из трёх стаканчиков прячется орех, ну вот и... Меняет древнюю тайну индийских раджей на места в дилижансе.
- И успешно?
- Сундуки уже выгрузили.
- Тогда почему мы до сих пор не в пути?
Документ 4
"Из речи премьер-министра Великобритании сэра Персиваля Спенсера в Парламенте.
Европе грозит смертельная опасность. Я не тешу себя надеждой, что мои замечания хоть как-то повлияют на мнение продавшихся Санкт-Петербургу Франции, Дании и Голландии. У меня нет такой цели и такого намерения. Я знаю, что ввиду испытываемых нами трудностей от блокады, завтрашние французские газеты набросятся на меня с обвинениями в том, что я стал подумывать о мире. Это не соответствует действительности. Никто в Британии больше не думает о трусливом соглашении - весь народ думает только о суровой войне. Однако, будучи представителем ведущей нации на континенте, я имею полное право назвать опасность опасностью, если она угрожает не только нашей стране, но и всему континенту. Мы, англо-саксы, просто обязаны известить весь мир о попытке диких азиатов ввергнуть европейский континент в хаос, и предупредить о том, что русские имеют военную мощь, опасность которой нельзя переоценить.