Дворецкий пошел к входной двери. Раф и глазом не моргнул, услышав его слова. Он кивнул, повернулся и начал спускаться по ступенькам крыльца с видом джентльмена, возвращающегося после утреннего визита. Раф ничем не выказал, что глубоко задет.
"Я расстроен, но не подавлен", - уверял он себя. Раф стремился к чему-то, но потерпел неудачу. Такое не раз случалось, но он не отступит и, как всегда, добьется своего. А между тем лицо его пылало и он испытывал жгучий стыд.
Драм взглянул на него и молча взял поводья.
Они не обменялись ни словом, пока не выехали из Лондона и не остановились в придорожной гостинице для ленча.
Ты ни о чем не спрашиваешь меня. - Раф поставил на стол кружку с пивом и пристально посмотрел на Драма. - А ведь мне известно, что ты любопытен, как кот. Хорошо, я сам расскажу. Она сообщила, что не примет меня "ни завтра, ни послезавтра". Звучит весьма поэтично... и как окончательный приговор. Ну что ж, видимо, я пожелал слишком многого и мое поражение было предопределено. В таком случае лучше раньше, чем позже.
Не раскисай! Ты способен добиться всего, чего пожелаешь, Раф. Никогда не сомневайся в этом.
Видит око, да зуб неймет - вот в чем дело. Значит, надо ставить перед собой достижимые цели.
Ты действительно намерен жениться на Бренне Форд? - удивленно спросил Драм. - Не делай поспешных выводов. Аннабел может скоро изменить решение.
Едва ли. Такой исход был неизбежен. Во всяком случае, теперь я еду без угрызений совести.
"Но не с легкой душой", - подумал Раф и решил сменить тему, пока Драм не выразил ему сочувствия, отчего он ощутил бы себя еще более несчастным. Хотя вряд ли это было возможно.
Глава 9
Небольшую деревушку, расположенную в долине в стороне от главного тракта, можно было обнаружить, только свернув на ответвляющуюся извилистую дорогу, В центре находились парк с прудом и утками и древняя церковь, давно нуждающаяся в ремонте. Иначе она превратится в руины, как и замок на склоне горы. На главной улице располагались пять лавок, а также кузница и таверна при гостинице, посещаемой редко.
Однако Бренна была одета для прогулки в Риджентс-Парке, а не в центре Тидбери. В своем розовом платье и модной шляпке она собиралась появиться в лондонском обществе, а не перед своими немногочисленными соседями. Бренна несла соломенную корзинку и, склонив голову, держала ее так, будто в ней были хрустальные яйца, а не картонки с булавками, только что купленные ею.
- О Господи! Ты уже боишься собственной тени, детка, - насмешливо сказал Эрик, когда они ступили на главную улицу. - Это наши друзья, успокойся.