Во дворе первосвященника Каиафы, куда Петр проследовал за плененным Учителем, его спросили: не он ли один из смутьянов? Ученик немедленно отрекся, как и велел Учитель, иначе не сбылось бы пророчество о том, кто трижды отречется, прежде чем трижды прокричит петух.
Одна служанка поинтересовалась, не он ли один из них, другая... Почему-то любопытствовали одни служанки. Верный ученик на всякий случай удалился за ворота и там терпеливо дожидался петушиной развязки. Матфей продолжает: «Немного спустя подошли стоявшие там и сказали Петру: точно и ты из них, ибо и речь твоя обличает тебя. Тогда он начал клясться и божиться...» (Мтф. 26.73-74.)
Тут, по классическим законам мелодрамы, петух и прокукарекал в третий раз. И Петр, «вышед вон, плакал громко». Не в том анекдот, что плакал. Кто мешал забрать Христова оппозиционера, когда он с мечом на стражников кинулся?
Может, Петр провокатором был?..
Свеча горела на «Дожде»
От великого до смешного -один шаг. А шаг следующий - это появление Алексея Навального на телеканале «Дождь». Как выяснилось, он сейчас рад любой возможности «сыграть в ящике». Неважно, что ведущие там - великовозрастные тинейджеры с густой примесью попсы - сучат тонкими ножками, приветствуя гомосексуальную революцию, и состязаются в косноязычии с Пашей Лобковым, который, в отличие от них, еще и блеет в прямом эфире.
Ну и вот. Каверзные матроны в статусе редакторов необязательных средств массовой инсинуации пригласили осужденного Навального на сладкое, а получилось - на кислое. На все вопросы с понтами они получали разные по форме, но одинаковые по содержанию ответы, суть коих заключалась в трех словах: «Я -император оппозиции». И только на вопрос о том, на какие средства существует августейший политик, последовал грамотно зашифрованный ответ: «Ищи, где украсть».
Телеведущий Тихон Дзядко кукарекнул голосом Ксении Собчак - и осекся, как приговоренный к пожизненному трепету апостол Петр, уступив эфир прогнозу погоды в штате Массачусетс, где ледяные дожди зажигают свечи на столах жителей, оставшихся без электричества и в кои-то веки - без однополого телевизора.
А на «Дожде» как на дожде. Прогнозы не сбылись, резоны улетучились, но вопросы к его императорскому величеству остались. Что будет с ними, со всеми, если когда- никогда экстрадируют Навального на остров Святой Елены? Достанет ли тинейджерам в образе небритой Жизели побуждений к самостоятельным протестам против олимпийской деспотии путинизма? Не утратят ли аппетит болотные хомячки? Озаботятся ли отчаянием великого сиротства авторы «закона Димы Яковлева»? Не сподобятся ли апостолы банного мужеложства претворить дождевую воду в вино и продавать ее по цене «Смирновской»? Не возникнет ли в русской литературе гордый человек, а не числительное в шинели от кутюрье Акакия Акакиевича? Освободятся ли понятия красоты от дворницкого топора и «заскорузлых» сапог Раскольникова, а также от сокровенных мыслей президента Франции о прямой кишке ортодоксального Ле Пена? Не убавится ли дураков среди пропагандистов однополой любви?..