— У нее ребенок совсем маленький, — сухо ответила Таня.
— Так что ж теперь ни с кем не видеться, пока он не вырастет? Так нельзя. Мужа бы оставила разочек дома, чтобы не забыл, как с детьми нянчатся, — нравоучительно пробубнил Мак.
— Да, он и не знал. У нее это третий брак, а у него первый ребенок. К сожалению, Юльке самой после родов нянька требуется. Что-то с нервами, это как осложнение бывает, — вздохнула Таня.
— Пройдет?
— Не знаю, я ее не видела, в такие больницы не пускают, только несколько раз по телефону говорили. Беда прямо, — без оптимизма заметила Луговская.
— А Щепе сколько еще осталось, не знаешь? — перевел разговор с тяжелой темы на невеселую Лобанов.
— Это Лавыгин знает, но его тоже почему-то не было, хоть обещался и даже деньги сдал, — Таня не могла одобрить такого легкомысленного отношения к деньгам и друзьям. — Здорово, что почти все ребята пришли. И никто не изменился, правда? — Таня глянула в лицо сидящего за рулем мужчины и залюбовалась его четким профилем.
Лобанов почувствовал ее взгляд, но посмотрел не на пассажирку, а в зеркало заднего вида и перестроился в левый ряд, удовлетворенно отметив, что стрелка спидометра перевалила за отметку сто двадцать километров. Потом признался:
— Изменились все очень. Многих я даже не сразу узнал. Женьку, например. Он так растолстел, что даже черты лица исказились. Емелин сильно постарел. Что с ним, не знаешь?
— Сам он о себе ничего не говорит, но Юрка мне рассказывал, что как-то встретил его с роскошной дамой возле казино, — поделилась Таня и добавила: — Я с ним и пары слов не сказала, не сложилось. Может, Ольгу провожать приедет, тогда узнаем.
Сердце Анатолия вдруг как-то приятно замерло, когда Таня сказала «узнаем». Наверное, она говорила обо всех, но прозвучало так, будто это касалось их двоих. Все эти разговоры были лишь прелюдией к вопросу о ней самой, который Лобанов наконец-то небрежно задал, чтобы не спугнуть доверительный тон их беседы:
— Да ладно про них, лучше скажи хоть пару слов про себя. Что поделываешь, как семья, дети?
Помолчав, как бы раздумывая, Татьяна неохотно откликнулась:
— Я же говорила: работаю на телевидении редактором. Живу с дочкой, мечтательной девицей пятнадцати лет, и котом Василием. Василий — мужлан, тиран и умница. Мы у него ходим по струнке. Ой, а куда ты меня везешь? — вдруг опомнилась она. — Я ведь адреса тебе не сказала.
— Ну и что? Мы же на МКАД, будем ездить по кругу, пока ты не протрезвеешь и не вспомнишь, где живешь, — засмеялся водитель.
— В Печатниках я теперь живу, мы в ту сторону едем? — вглядываясь в дорожные указатели, забеспокоилась Татьяна.