— Выпороть, — спокойно сказал Швецов. — Выпороть и заставить заниматься спортом.
— Да он слабый, все время простуживается.
Швецов промолчал. Больные и хилые были ему непонятны и, кроме раздражения, никаких эмоций не вызывали.
— Ничего страшного, — сказал Евгений Евгеньевич, — переходный возраст.
— Папины гены! — с неожиданной злостью проговорила Татьяна Лазаревна. — Хоть кол на голове теши… — Губы ее сложились в презрительную усмешку, глаза сузились, отчужденно вспыхнули. — Нас ждут к обеду, Евгений Евгеньевич. Всего хорошего.
— Всего доброго, Татьяна Лазаревна.
— До свидания, Володя.
Швецов пожал протянутую ему руку, Ладонь была узкая, сухая, но крепкая.
— Ты на нее, по-моему, произвел впечатление, — переходя к следующей картине, как бы между прочим, заметил Евгений Евгеньевич. — На связь она идет охотно. Чувственная женщина.
— Возможно.
— Я не думаю, что ты однолюб.
— А вы сами с этой дамой давно расстались?
Евгений Евгеньевич бросил на Швецова холодный, насмешливо-иронический взгляд.
— Мне хочется, чтобы в отношениях с этой женщиной ты был столь же умен и проницателен.
Швецов почувствовал, как щелкнуло и замкнулось еще одно звено связывающей их цепи, и неуверенно пробормотал:
— Не понимаю, на кой черт она мне нужна.
Евгений Евгеньевич пожал плечами.
— Просто мне кажется, что тебя тянет к интересным людям.
Швецов не ответил, но когда они вышли на улицу, неожиданно спросил:
— А что из себя представляет эта Татьяна Лазаревна?
— Директор комиссионного магазина редких и антикварных вещей. Живет вдвоем с сыном. Двухкомнатная квартира. Умна. Настолько, насколько может быть умна женщина. Любит лесть. Ловка́. Собирается приобрести дачу. Тысяч за двадцать. Денег у нее куча, и потому ищет мужа, которого можно использовать как прикрытие. Тогда она заживет…
Швецов сунул в рот сигарету, прикурил, жадно затянулся. Ему показалось, что он уловил мысль Евгения Евгеньевича, но она скользнула так стремительно и скрылась столь внезапно, что он успел заметить только ее хвост. Так иногда по мгновенному ожогу, уколу, по точечной капельке крови на теле человек понимает, что его укусила змея, хотя в глаза он ее и не видел.
— По чашечке кофе? — предложил Евгений Евгеньевич.
— Можно, — согласился Швецов.
Они зашли в «Националь». В холле продавались сувениры: матрешки, значки, открытки с видами Москвы и памятными местами, резьба по дереву — герои русских былин и сказок, Швецов купил себе ваньку-встаньку. Евгений Евгеньевич недоуменно посмотрел на Швецова. Тот пожал плечами и сунул деревянного дурачка в карман.