— Пока весна сменилась летом я оставался в Кесарии, днем занимался делами управления, а ночами наслаждался любовью Наоми, и не прошло много времени, как это снисхождение к страсти принесло результат. Наоми ждала ребенка, и чем ближе был ее срок, тем больше она боялась, что я брошу ее. Она умоляла меня жениться на ней, принять веру евреев, совершить обрезание и отослать мою жену Квинтилию. Но она не знала, чего просит. Квинтилия имела большие связи в Риме и могла использовать свое влияние на Клавдия, чтобы уничтожить меня, а я ни минуты не сомневался, что она это сделает, если я дерзну открыть, что люблю другую женщину. И так вышло, что до нее дошли слухи, что в Кесарии я занимаюсь не только восстановлением закона и порядка. Хотя она никогда не любила меня и отвергала мои ласки, простая мысль, что я мог утешиться с другой, подняла в ней исступленную ревность. Так как она не могла сказать, правдивы эти слухи или нет, она сама явилась в Кесарию, чтобы все выяснить. Она приехала вскоре после того, как Наоми родила. Плодом нашей любви был мальчик, чудесный мальчик. Этим мальчиком был ты, Луций, а местом твоего рождения была Кесария.
— Увы, у меня было мало возможностей порадоваться твоему рождению, — продолжал отец. — Я знал мстительную ревность Квинтилии. Я так же знал, что ей служит некий египтянин по имени Нехо, очень искусстный в приготовлении мазей и ядов, и я так же не сомневался, что она воспользуется его мастерством, если узнает правду о моей любви к твоей матери. В те дни я испытывал ужасную нравственную муку, вынужденный все время играть перед Квинтилией свою роль, притворяться, что я люблю ее и никого больше. Я даже не решался навестить твою мать в домике на побережье, боясь возбудить подозрения Квинтилии и дать ей какую-нибудь информацию, которая могла бы вывести ее на истину. Однако, мое желание видеть Наоми было до того велико, а моя жизнь до того невыносимой, что однажды ночью я нарушил правило, которое сам же и установил, и пошел к ней. Я не знал, что за мной следят, и даже не подозревал, что по одному торопливому поступку Квинтилия выяснит все о моей неверности. Эта ужасная женщина ничего не сказала. Она казалась почти влюбленной в меня и в то же самое время готовила мою погибель. Когда все было готово, она отправила Нехо под видом торговца фруктами в тот дом, где жила Наоми. Он постарался прийти тогда, когда в доме не было Мариамны, и уговорил Наоми попробовать его товары из принесенной корзины. Она ничего не заподозрила, потому что хотя он и был злобным псом, но этот негодяй имел очень приятную наружность. Она взяла виноград, который он предложил, и начала есть. Нехо наблюдал и подождал, пока не убедился, что яд начал действовать, а потом ушел к хозяйке с известием о своем успехе.