В головах у всех, кроме Ранги и его амбала, витала одна и та же с небольшими вариациями мысль, что «Реутов сошел с ума» и «пропал парень». Ранги радовался, что приказ выполнен без крови, а у громилы вообще кроме самодовольства и удивления в голове ничего не было. Но самодовольство настолько перевешивало, что у меня просто кулаки зачесались поумерить. Я медленно собрал уже приготовленные девчонками вещи в левую руку, подошел к бугаю и вложил ему в челюсть часть энергии на острие кулака. Он сразу упал.
Хокки подбежал, потрогал пульс у полутрупа со сломанной челюстью и выразительно посмотрел сначала на меня, потом на Ранги. Я качнул головой, он вздохнул, и взял, оставленные было, вещи. Ранги опустил плазмомет и показал рукой на мое видимое оружие. Я послушно отдал пистолеты.
Охотники яростно обсуждали мой удар. Я уже помог девчонкам влезть в гравилет, когда услышал голос Рода:
— Береги, Хокки, своего Мастера. Мы потом с тебя спросим!
— Его Великий Долг Мастера сам его бережет! — ответил Хокки, но, наверное, от волнения, на хоккайдском языке.
— Вот–вот! — все равно согласился Род.
Наконец мы расселись, уложили по удобнее раненого и под яростный рев двигателей взлетели. Ко мне сразу подошел Ранги.
— Мне было приказано… Ты понимаешь? — почему–то начал оправдываться он, и страх перед моей мощью тут ни причем.
— Это неважно, офицер.
Он что–то еще говорил, но я не слушал. Я был занят. Сначала я узнал в мозгу у пилота, как далеко может долететь эта машина без дозаправки. Полученная информация меня удовлетворила, и я приказал ему лететь к месту, где приземлится земной звездолет.
После того, как Ранги велел передать с помощью радиоволн весть о моем аресте, я приказал радисту не передавать больше ничего, а сам занялся размышлениями. Мне нужно было наверняка встретиться с землянами. Я был почти уверен, что их будут хорошо охранять, но даже если с боем пробьюсь к ним, захотят ли они добровольно разговаривать?
Как в большинстве подобных случаях умение видеть мысли помогло: я узнал, что на краю посадочной площадки есть охраняемый автоматами бункер с заготовленным для земного звездолета топливом. Корабль землян брал топливо только в одну сторону! Без этого хранилища он вернуться бы не смог! Если я проникну в этот склад, то им придется со мной говорить!
— Эй, офицер, — позвал я полицейского. Он сразу подошел.
— Я думаю, тебе придется отдать мне мое оружие… и свое тоже, — сказал я и выразительно посмотрел ему в глаза.
Это не было приказом, и я ничего ему не внушал, но он сразу все понял. Что–то пробормотав вроде «я так и знал», он тяжело вздохнул и отдал пистолеты, но увидев ухмыляющиеся лица моих попутчиков, вспылил: