И пока Эва занималась бутербродами, он рассказывал об экономке с виллы с такой теплотой, что у Эвы защипало в глазах. Она еще в Греции заметила, что он очень привязан к этой пожилой женщине, но не особенно над этим задумывалась. Но теперь она представила одинокого впечатлительного ребенка, лишенного материнской заботы и ласки, обделенного вниманием со стороны вереницы равнодушных мачех, отец которого, человек обаятельный, гордящийся своим первенцем, в то же время был чересчур сосредоточен на собственной персоне, чтобы попытаться понять сына. Зак в гораздо большей степени, чем она, чувствовал себя чужим в семье. Поэтому он так хорошо понял ее переживания.
Уже светало, когда они отправились спать.
- Надо попробовать сдвинуть с места "порше", - тяжело вздохнул Зак.
- Сегодня суббота, - напомнила Эва. - Пусть стоит на дороге, только лучше его запереть.
- Чем? Вылезая из машины, я поскользнулся и уронил ключи в ту кошмарную лужу!
- О боже! - На этот раз Эва сопроводила восклицание хихиканьем. Зак притянул ее к себе.
- Ты единственная женщина, ради которой я решился испачкать свои ботинки.
Он жадно провел рукой по ее груди, и в который раз Эва с изумлением ощутила, как ее властно захватывает ответный прилив страсти.
- Я чувствую себя на подъеме, моя красавица. У нас словно опять первая ночь, - пошутил он.
И на этот раз она поняла, что их брак так же важен и реален для Зака, как и для нее самой!
***
- Это твой? крыльца дома Сара Фремонт окинула придирчивым взглядом кремовый ягуар с темно-коричневыми сиденьями и поджала губы. - Очень элегантный.
Эва слегка покраснела.
- Зак подарил его мне на день рождения. Мне очень жаль, что вы не смогли прийти к нам пообедать.
- Мы уже были приглашены в другое место. Они прошли в гостиную. Эва старалась скрыть за вежливой улыбкой чувство неловкости. Весь последний месяц Фремонты неизменно отклоняли все ее приглашения, и Эва испытала облегчение, когда тетя позвонила ей и попросила зайти, хотя в голосе ее ясно слышался холодок. Что могло случиться, беспокойно гадала Эва.
- Думаю, нам лучше сразу поговорить о деле, - сказала тетя жестко. Абби и Трой расстались.
- Мне очень жаль... - начала Эва.
- Вряд ли ты говоришь искренне. - Щеки пожилой родственницы покрылись яркими пятнами.
- Да, - подтвердила Эва. - Мне действительно жаль.
Тетя метнула на нее сердитый взгляд.
- Конечно, ты можешь позволить себе быть добренькой. Тебе повезло больше всех. Видит бог, никогда не думала, что ты будешь разъезжать в "ягуаре", одетая, словно принцесса крови!