— Вас окрутит по-людски мистер Старбак, — холодно поставил в известность Салли разбойник, — и если ты посмеешь нарушить брачный обет, Господь покарает тебя. Господь судит жёстко, девочка. Будешь финтить, плохо кончишь до срока, как твоя бедная мать, и станешь пищей червей.
— Я не буду… — пискнула Салли, и Старбак первый раз поймал на себе её взгляд.
И дыхание перехватило. В детстве дядя Мэтью раз возил его в Фанейл-Холл на демонстрацию силы электричества. Там малолетнего Натаниэля поставили в круг вместе с другими любопытствующими, они взялись за руки, и лектор пропустил сквозь их тела слабый разряд. Тот удар чрезвычайно походил на ощущение, испытанное им сейчас, когда бездонные очи Салли Труслоу остановились на нём. Мир вокруг на мгновение переставал существовать. В следующий миг пришло осознание греховности овладевшего им чувства, и душу Старбака наполнило отчаяние. Дьявол искусил его, и Натаниэль поддался! Неужели он настолько подвержен пороку? Неужели ему суждено терять голову всякий раз, встретившись взорами со смазливой куклой? При этом в сердце, как в берлоге, ворочалось чудовище чёрной зависти к Итену Ридли, который, если прав Труслоу, миловался с этой потрясающей красавицей. К зависти примешивалось праведное, хоть и не совсем искреннее, негодование: как мог Ридли обманывать Вашингтона и Анну Фальконеров?
— Вы — настоящий священник? — наморщив носик, осведомилась у Старбака Салли.
— Будь иначе, я бы не подрядил его женить вас. — вмешался её отец.
— Я спросила его. — отбрила Салли, не сводя со Старбака глаз. Юноше казалось, будто она видит его насквозь. Видит его малодушие и вожделение, его осквернённость и страх. Старбак-старший часто предостерегал сына о том, что женщины обладают некой недоброй властью над мужчинами. До сего дня юноше мнилось, что с ярчайшим проявлением дьвольской сущности дочерей человеческих он столкнулся в лице мадемуазель Демаре, но шарм Доминик и в сравнение не шёл с парализующим волю очарованием Салли Труслоу.
— Если девушка не может спросить священника, который её венчает, то кого ей спрашивать? — голос у Салли был грудным, низким, похожим на голос её отца. Только рокот Томаса Труслоу вызывал у собеседника инстинктивную опаску, а речь его дочери будила иные чувства.
— Ну, так как? Вы настоящий священник?
— Да. — солгал Старбак.
Солгал отчасти ради Томаса Труслоу, отчасти наперекор её гипнотическому влиянию.
— Тогда всё в порядке. — без энтузиазма подытожила Салли.
Скороспелый брак её не вдохновлял, но и вторую пощёчину получать не хотелось.