— Откуда эта штука сюда попала? Я, кажется, оставил ее в типи?
Сам указывал на чурбан, который в шатре служил ему стулом, а теперь уносился потоком.
Ян был хорошим пловцом, и в то время, как они играли и плескались, Сам сказал:
— Теперь я знаю, кто ты. От меня ты этого дольше не скроешь! Я уж кое-что подозревал, когда ты работал над плотиной. Ты — тот индеец, которого называют Маленьким Бобром.
— А я смотрю на тебя, — возразил Ян, — и мне кажется, что я вижу меднокрасного Юнца, который боится лопаты.
— Вовсе нет, — ответил Сам, — хотя я тоже и не Бесстрашный Орел, сидящий на скале, опустив хвост над пропастью. А, впрочем, мне все равно… Как приятно думать, что теперь есть где поить скот.
Сам, очевидно, хотел переменить разговор, но Ян не унимался.
— Я слышал, как Си на-днях назвал тебя Дятлом.
— Да, это моя школьная кличка. Когда я был маленьким, мама часто говорила, что у меня чудные золотые волосы; но когда я поступил в школу, то узнал, что они всего-навсего рыжие или красные, и мальчики прозвали меня Красноголовым Дятлом. Я пробовал бить их, но они били меня вдвое сильнее. Потом я привык к этому прозвищу. Многие для краткости говорят просто — Дятел.
Через полчаса, когда они уж сидели у огня, Ян заявил:
— Знаешь, Дятел, я хочу рассказать тебе одну историю.
Сам скорчил гримасу и отогнул уши наперед, торжественно приготовляясь слушать.
— Однажды индейская сквау попала в плен к какому-то северному племени. Его увели миль за пятьсот, но в одну темную ночь ей удалось бежать. Убежала она не домой, так как знала, что на этой дороге ее нагонят и убьют, а совсем в другую сторону. Местность была незнакомая, и она заблудилась. Единственным ее оружием был нож, единственной пищей — ягоды. Она шла безостановочно несколько дней, пока ее не захватила гроза. Тогда она почувствовала себя в безопасности, так как знала, что враги уже не могут ее выследить. Но приближалась зима, и она до холодов не успела бы добраться домой. Тут она принялась устраиваться на зимовье. Она сделала себе вигвам из березовой коры и добыла огонь посредством трения, при чем взяла для лука завязку от своего мокассина. Она сделала силки для кроликов из ивовых прутьев, сосновых корней и хвороста. Вначале она часто голодала, и питалась березовыми почками и внутренним слоем коры, пока не нашла такого места, где водились кролики. Когда ей удалось поймать нескольких кроликов, она употребила в дело каждый кусочек от их туш. Она сделала себе удочку из жил и крючки из костей и зубов, связанных жилами и склеенных сосновой смолой. Она сделала себе платье из кроличьих шкурок, сшитых иголками из кроличьих костей и нитками из кроличьих жил. Сделала она также разную посуду из березовой коры, сшитой сосновыми корнями. Целую зиму она провела в одиночестве, а весною ее случайно нашел известный путешественник Самуэль Хирн. Ее драгоценный нож почти совсем стерся, но она была сыта и здорова и готовилась в путь к своим.