Маленькие дикари [Издание 1923 г.] (Сетон-Томпсон) - страница 46

— Он выказал мужество за шестерых, если это значит реветь, — заметил Дятел.

— Давай, перережем ему веревки, чтоб он мог убежать к своим.

— Правильнее было бы, если б мы его здесь оставили на ночь, а утром нашли, что он сам как-нибудь убежал, — сказал старший Вождь.

Пленник заметил, что его дела немного поправляются, и среди всхлипываний обещал принести, сколько понадобится, березовой коры и сделать все, что угодно, лишь бы его отпустили. Он даже предлагал украсть для них лучшие плоды из отцовского сада.

Маленький Бобер достал нож и стал перерезывать его путы. Дятел взял свой лук и стрелы и сказал:

— Уф! Забавно было бы застрелить его на бегу.

Наконец последняя полоска кожевенного дерева была отрезана. Гай не заставил себя просить и молча убежал к изгороди на меже. А, очутившись по другую сторону, он разразился ужасными ругательствами.

Другой мальчик после такого приключения стал бы далеко обходить бивуак, но Гай по школе знал Сама, как большого добряка. Он стал думать, что ему нечего было пугаться. Движимый разными побуждениями, и, главным образом, жгучим любопытством, он все-таки подкрадывался к бивуаку. Однажды мальчики увидели, как Гай улепетывал, когда они подходили к типи. Они поймали его и привели назад. Он был мрачен, но не кричал, как в первый раз и, очевидно, не так боялся. Вожди совещались о том, чтобы сжечь его, подвергнуть пыткам, бросить в воду, но он молчал. Тогда они принялись допрашивать пленника. Зачем он пришел на бивуак? Что он тут делал? воровал? и так далее. Он стоял с мрачным видом и не отвечал ни слова.

— Давай, завяжем ему глаза и прогоним ему по спине гаяскут, — сказал Ян глухим голосом.

— Хорошая мысль! — согласился Сам, хотя он не больше пленника знал, что такое гаяскут. Затем он добавил: — А впрочем, лучше поступить великодушно и избавить его от мучений.

Неизвестное всегда внушает страх. Пленник опять заволновался, и уголки его губ стали дрожать. Он уже готов был расплакаться, но в это время Ян спросил:

— Отчего же ты не скажешь нам, что ты здесь делал?

Гай пробормотал:

— Я тоже хочу играть в индейцев.

Мальчиков это рассмешило. Они не успели раскрасить своих лиц, и их выражение было вполне ясно для постороннего глаза.

Маленький Бобер встал и обратился к совету:

— Великие Вожди Сенгерского народа! В последний раз, когда мы пытали этого пленника и готовились его сжечь, он произвел на нас сильное впечатление. Еще ни один из наших пленников не выказывал таких разнородных дарований. Я предлагаю принять его в наше племя.

Затем поднялся Дятел и сказал: