— Э?.. А где отвалы?
За снежным полем виднелись глухие заборы, колючка и вышки с часовыми, а за забором начиналась поросшая лесом гора, голая верхушка которой была сейчас озарена розовыми лучами заходящего солнца. Отсюда, с территории колонии, открывался вид на заснеженные горные вершины за этой горой. Алексей оглянулся: поселение отсюда было видно как на ладони. Слева вилась заснеженная река со странным названием Джугояка. А вокруг были горы, горы и ничего, кроме гор. Только над головой — синее, ясное небо.
— Шлак мы с территории колонии вывозим, — ответил Шестопалов. — Видели дорогу на тот берег реки? Ну вот, там подальше и вываливаем. Маскировка.
— А зэка вместе с шлаком не того?.. Не бегут?
— Пробовали, — ответил как отрубил Шестопалов. — Из двух получился отличный фарш, и желающих сразу не стало. Шлак проходит специальную обработку, — пояснил он. — Опознавали их потом по ДНК. Даже чипов не осталось. Кучка мяса. Свалили в мешок, похоронили. Причем неизвестно, чего там, в мешках, было больше — останков или пустой породы.
— Сурово! — Алексей переглянулся с Бато.
— Тут по-другому нельзя, — отрезал Шестопалов. — Им разницы нет, как погибать — от рудника или от лазерной «мясорубки», а они еще работать должны, пусть искупают вину перед обществом!
— Ясненько! — нарочито бодро сказал Алексей. — А мы вот в ваш забой идем, не помрем ненароком? Или на полшестого не повиснет?
— Не повиснет, — буркнул Шестопалов. — Тут такое дело… Мы не знаем, отчего мрут люди. Кого тут только не было, и чего они тут только не изучали! Пробы всякие брали, магнитные излучения замеряли, радиацию — все в норме, а люди дохнут.
— А как дохнут? — поинтересовался Бато, идущий позади всех.
— Да просто. Все вроде нормально, а потом кровь сворачивается: у кого медленно, у кого в один момент, и все — ласты, считай, завернул. А на остальное — не действует. Ну там, так чтобы люди болели, какие-то симптомы появлялись у них. Нет такого. Пробовали лекарства давать для профилактики, ну вроде аспирина, не помогает. И главное, одни долго работают, а вторые — полгода не проходит, как все: здравствуй, «Березовая роща»!
— А что значит «Березовая роща»? — спросил Бато.
— Кладбище вон, за забором. Там березки растут. Нигде больше не растут, а там — растут. Вот и прозвали — «Березовая роща».
— Ясненько! — снова сказал Алексей, но это прозвучало уже не так бодро.
Свернули к громадному ангару с распахнутыми воротами, возле которого стоял часовой. Он с интересом посмотрел на московских гостей, тщательно проверил документы, сверился с данными на своем планшете, кивнул, пропуская внутрь. В ангар они прошли не через ворота, предназначенные для автомобилей, а через небольшую дверь, оборудованную турникетом.