— Посмотрим, как ты научишься, — довольно злорадно пообещал садист.
— В такую рань тебе уже дрова привезли! Когда напилить успели?
— Вчера с вечера самосвал нагрузили и договорились. Сегодня доставили. Специально для тебя. Чтобы без дела не скучал и хлеб ел не дармовой.
— Спасибо тому, кто привез, — сказал Алексей. — Лучше уж дрова колоть, чем в яме сидеть. Я предпочитаю отрабатывать свой хлеб, а не пролеживать бока.
— А ты, рядовой, разве в яме сидишь? Ты настоящей ямы еще не видел. У нас в селе общий зиндан есть на окраине. Для русских был когда-то предназначен. С позапрошлого века стоит. Недалеко от башен.
— Я и башни ваши не видел. Другие знаю, а эти — нет.
— Вчера вечером мимо проезжали. Ты вперед смотрел. Должен был видеть.
— Ты же не показал. Да и что в темноте увидишь?
— Они в свет фар попадали, пусть и только верхушками.
— Наверное, я отворачивался в это время. А ты не подсказал.
— Извини уж, экскурсовода не нанял. Не сообразил, что тебе кроме хлеба еще и зрелищ захочется. Работай. А я пока на солнышке погреюсь. Скоро Алибайрам придет, меня сменит.
Алибайрамом, как вечером слышал Алексей, назвали бандита в полицейской форме. Значит, охрана в доме находится не постоянно. Это надо учесть. Впрочем, вербальная разведка продолжилась и принесла новые данные. Из-за забора за собачьим вольером высунулась человеческая голова, на которую собака не отреагировала. Должно быть, зверюга привыкла к этой личности.
— Как дела, Устас? — спросил Алибайрам.
— Тебя жду. Покараулить пленника надо.
— Сейчас, только переоденусь. Подожди пять минут.
За эти самые пять минут Алексей успел два десятка раз ударить топором по колодам. Не все они кололись легко. По насмешливому взгляду Устаса рядовой Николаев быстро понял, что он делает что-то не так. Переколоть все дрова за один присест было никак невозможно. Уже первые два десятка ударов отняли у солдата спецназа ГРУ столько сил, что рабочий настрой пропал у него практически напрочь.
Это несмотря на то, что в бригадном городке спецназа на площадке рядом с полосой разведчика были забетонированы в землю две тракторные покрышки. Тут же постоянно лежали две тяжеленные кувалды с рукоятками из металлических водопроводных труб. Считалось, что работа с этим нежным инструментом — лучшая тренировка для постановки удара.
Рядовой Николаев в свободное время, которое иногда выпадало и на его долю, подходил к этим колесам и размахивал кувалдой, нанося мощные удары. Он думал, что эта тренировка окажется полезной при колке дров, но не тут-то было. Здесь, видимо, имелась какая-то хитрость.