— Серж не сказал, почему так срочно понадобился Ращинский губернатору?
— Нет, об этом речи не было. Анна, ты и вправду завтра встретишься с ним? Ох, смотри, будь осторожна, это ловкий искуситель. Ах, какой! Может, ты простишь его?
— Жалко тебе его, да? Ведь ты больше с ним никогда не встретишься!
— Знаю, что не встречусь. И очень жалею об этом! Дивная ночь, дивная сказка… Посмотри, какую он мне память оставил.
Люсьен, смеясь, включила свет в салоне, оголила шею. На ней алел кровавый след.
— У меня с юности далекой засосов не было. И еще один поставил на попке, вот здесь. — Люсьен заливалась смехом.
Анна чуть снизила скорость: этого еще не хватало!
— Мне неловко, подруга, но сейчас мы остановимся, и ты постарайся сделать мне точно такую же отметину на шее.
Люсьен прыснула:
— А на попке не требуется?
Анна улыбнулась:
— Не требуется.
— А то смотри, — Люсьен громко смеялась, — я готова!
Когда Анна остановила машину, Люсьен, обхватив плотно ее шею губами, надолго застыла в поцелуе.
— Ты не заснула? — Анна скосила глаз.
Люсьен в ответ прыснула:
— Представляешь, мчится мимо машина, водитель притормаживает около нас — и что видит, несчастный?!
Анна резко набрала скорость. А если бы Люсьен забыла рассказать о «памятном знаке»? Вздрогнула: скорей бы пережить завтрашний день!
Люсьен замолчала, прикрыла глаза. Анна глянула на часы: ровно три — их уже ждут. Ехать осталось совсем немного — минут десять.
Она не стала рассказывать Люсьен о том, что произошло в ресторане, — не хотелось, не было сил. Потом, когда они, дай бог, обе благополучно выберутся из этой страны, она расскажет, обязательно расскажет, но сейчас — нет, ни за что, даже вспоминать об этом неприятно и страшно.
Ей бы радоваться: сбылось! Ей бы прыгать с победным воплем: «Я сделала это!», но удовлетворения не было, только усталость и опустошенность. Она не раскаивалась: Киря заслужил свою страшную смерть. Но и не могла освободиться от тяжелого оцепенения: она, Анна, смогла убить человека?! «Да полно, приказала она себе. — Это нелюди. Не останови их, они будут и дальше убивать, терзать, жечь».
…Когда Костя вывел ее в обход через какие-то темные дворы к главному входу ресторана, там уже стояло несколько милицейских машин, толпился народ. Анна похвалила себя, что не поставила машину на ресторанной стоянке, — забрать ее сейчас было бы невозможно. Попрощавшись с Костей — он решил остаться и сделать материал в «Криминальную хронику», — Анна быстро прошла в соседний двор, где рядом с низким сарайчиком оставила свои «Жигули». Вырулив на улицу, она заметила, что следом за ней двинулась красная машина, но не придала этому значения.