— Здорово изменилась — сюрпризы подстерегают меня на каждом шагу.
— Надеюсь, приятные?
— В большинстве случаев.
— У нас, например, теперь в бейсбол играют. В Гайд-парке, по воскресеньям.
— В софтбол, — уточнил Эд. — Я как-нибудь объясню тебе разницу. Но, если захочешь посмотреть настоящий бейсбол, скажи, я тебя возьму на матч.
— Еще бы, — с энтузиазмом откликнулся Джеймс. — А вы играете?
— Нет. Моя игра — футбол.
— Мама говорила, вы играли за колледж Дартмут?
— Верно. А ты во что играешь?
Он подал стакан Джеймсу.
— В регби. Еще в крикет, и состою в команде колледжа по гребле. Если повезет, на следующий год войду в университетскую.
— Тогда — за твой успех! — провозгласил Эд, поднимая стакан.
Джеймс с улыбкой кивнул.
— Как мама? — спросил Эд.
— Цветет. В буквальном смысле слова.
Джеймс лихорадочно соображал, что бы еще сказать собеседнику, который — Джеймс это прекрасно знал — обязательно поймет его. Робость и взвинченность испарились. Он будто разговаривал с самим собой.
Эд внимательно наблюдал за Джеймсом. Его глаза подмечали каждый штрих.
— Странно, — доверительно сказал Джеймс. — Мне кажется, мы знакомы всю жизнь. Как по-вашему, отчего это? Я впервые вижу вас, а будто знал всегда.
— Это знание дорогого стоит.
— Мама мне о вас многое рассказала, как она говорила — со сносками, мелким шрифтом и комментариями. И все равно я не был к такому готов. К тому, чтобы мы так…
— Совпали?
— Вот именно. — Джеймс отхлебнул виски. — Дело в том, что я сам попросил маму рассказать мне все в подробностях, не так, как она делала это раньше.
— И она рассказала?
— Да.
Джеймс вопросительно посмотрел на отца. Как бы то ни было, он вторгался в интимную жизнь другого человека, на территорию с надписью: «Проход воспрещен», но инстинктивно чувствовал, что ему позволительно это делать.
— Вы не возражаете?
— Почему же? Ты имеешь право получить точное объяснение, а твоя мать всегда верила в его действенность.
— О, мама… — Он запнулся и неуверенно пожал плечами. — Но вы ведь знаете ее не хуже моего, правда?
— Она иногда подшибает меня кручеными ударами.
— А, это как в бейсболе?
— Примерно.
— А с тех пор, как вы здесь, она выбрала мишенью меня. Я как только увидел ее в выходной, сразу понял — что-то случилось.
Он заметил искру радости в глазах Эда.
— Вы оказываете на нее фантастическое влияние, — простодушно добавил Джеймс.
— Тебе это не по душе?
Джеймс спокойно выдержал прямой взгляд карих глаз.
— Поначалу — да, мне это не нравилось. Я дико ревновал ее. С ней ведь никогда ничего похожего не случалось. И я, конечно, был потрясен. До сих пор мне казалось, я знаю о ней все, а вышло — нет, далеко не все. Вообще ничего не знаю. Ну и взревновал.