– Ты… – начала Одиночество.
– …владеешь дневником Иокладии, – договорил я, – единственной вещью, нужной тебе для спасения империи.
Веселые искры в глазах Одиночества сменились холодным блеском.
– В чем дело? – осведомился я. – Твоя честь обходится слишком дорого?
Негодованием полнилось все ее существо. Как я смею так с ней разговаривать? Но она молчала. И я знал, что выиграл – пусть не все, но партию.
Я указал на пустое кресло среди обломков мрамора:
– Присядь. Я еще не закончил.
– Ну как, хорошо сидит? – поинтересовался Железный Деган.
– Сойдет, – отозвался я, в третий раз одергивая дублет и минуя третий же квартал. – Правда, прошлый хозяин был поуже в плечах.
– Скажи спасибо, что вообще что-то нашли, – отозвался он. – На тебя не очень-то подберешь, хоть обойди весь город.
Новая одежда стала последним и самым мелким из моих требований. Но Одиночество уже была сыта мной по горло. Она приказала срочно подыскать мне что-нибудь и чуть не вышвырнула за дверь.
«Срочно» означало обноски: темные бриджи, штопаные чулки – некогда желтые или белые, но теперь никакие, – поношенную льняную рубашку, дублет и жупан с разрезом – то и другое блекло-бордового цвета. Ничто из этого не сидело на мне как следует, а в жупане кое-кто обитал, но все равно это было лучше, чем спешно перекроенные шмотки Нестора.
Вдобавок на мне были мои собственные сапоги, а главное – мне выдали пару новых кинжалов и до странного приличную рапиру, найденную в самом доме.
– Туда, – сказал я, указав на сине-белый полосатый навес по правую руку.
Оттуда тянуло жареной рыбой, луком и перцем.
– Ты спрятал там книгу? – неверяще спросил Железо.
– Нет, – сказал я. – Я хочу есть. Со вчерашнего вечера маковой росинки во рту не было.
Мы были на границе кордона Каменной Арки, откуда до площади Пятого Ангела еще идти и идти. Железо одним зорким взглядом окинул послеполуденные толпы. Мы находились на территории Никко.
– Я тоже не прочь перекусить, – заметил Железо, облизнув губы. – Только не отходи.
– Не парься, – ответил я.
Железо приставили ко мне в качестве телохранителя и надсмотрщика. Одиночество не хотела неприятностей ни со мной, ни от меня, пока я не добуду книгу.
Моим требованиям она уступила с большой неохотой. Зато прикрыть Кристиану согласилась на удивление быстро, хотя никак не могла понять, зачем мне защищать баронессу. Она позаботилась подчеркнуть, что гарантировать защиту от Серого Принца, особенно Тени, не мог никто. Я и сам это знал, спасибо Урок, но все равно был признателен за честность.
Защитить же от Тени меня было еще труднее. Придать мне в помощь Рук не имело смысла и вряд ли бы помогло. Все, что придумали, – дать Тени знать, что я перешел под крыло Одиночества и нападение на меня есть нападение на нее. Они находились на грани войны, и я сомневался, что это подействует, однако другого выбора все равно не было.