Парень вышел в коридор, обулся, открыл дверь и стал ждать кота. Но Жорик и не думал следовать за ним.
— Странно, — пробормотал журналист. — Вчера он за мной через всю Москву проехал, а сегодня и вставать не желает. Может, он ночью «огненному братану» хорошую взбучку устроил и теперь совершенно за меня спокоен? Что ж, разбираться некогда. Я пока еще числюсь в журнале и опаздывать не должен.
Он еще несколько секунд подождал кота, но поскольку тот не появился, Глеб вышел в подъезд и закрыл дверь на ключ.
— Нужно будет ему песок принести для туалета, — сам себе сказал парень. — А то нагадит где-нибудь на диване…
Он быстро сбежал вниз по ступенькам и отправился в редакцию.
Работал Глеб в двадцати минутах ходьбы от собственного дома. Это обстоятельство даже как-то примиряло журналиста с вредным редактором Коровиным. «Где еще я найду такую близкую к дому работу? — рассуждал он. — А „главвреда“ можно и потерпеть!»
Добравшись до офиса, парень поднялся по ступенькам на второй этаж и постучал в кабинет редактора.
— Войдите! — раздался голос Коровина.
Глеб вздохнул и зашел в кабинет.
— А, Глеб вернулся! — громогласно заявил редактор.
— Здравствуйте, Яков Михайлович!
— Ну, здравствуй, мил человек!
Редактор поднялся из-за стола, подошел к журналисту и хлопнул его по плечу.
— Удивительно, как это ты вдруг сподобился сам ко мне на ковер явиться? — язвительно произнес он. — Попросил неделю за свой счет, а пропал почти на два месяца. Как выкручиваться будешь?
— Не буду я выкручиваться. Прошу только дать мне доработать три недели с последующим увольнением по собственному желанию. Ну и расчет, разумеется…
— Расчет?! — разозлился Коровин. — Да я по твоей милости был вынужден другого журналиста срочно нанимать! Ты ж ничего толком не объяснил! Как в воду канул, а теперь являешься и чего-то там требуешь!
— Обстоятельства были, Яков Михайлович. Заболел я, даже позвонить не мог.
Глеб провел рукой по своей лысой голове и многозначительно посмотрел на редактора.
— А наших читателей не волнует твоя болезнь! — парировал главред. — Им статьи нужны, новости, очерки. Так что прощай, Глеб, уволил я тебя!
— Но Яков Михайлович!..
— Никаких «но»! Думать нужно было. А теперь освободи помещение, ты мне работать мешаешь.
Коровин уселся за стол и больше ни единым взглядом не удостоил бывшего журналиста. Парень понял, что никакого расчета он не получит. Он повернулся и покинул кабинет редактора.
— Ну вот, допрыгался! — пробормотал Глеб себе под нос. — На что теперь жить? Денег у меня почти не осталось, у родителей просить стыдно. А еще долги старые надо вернуть перед отъездом.