– О, тетя Маша, – Григорий сделал большие глаза, – неужели вам еще не рассказали эту страшную и печальную историю? Надеюсь, вы призраков боитесь?!
– Не боюсь, – ответила Машка, сжимая нож. Столовый. Тупой. И с закругленным концом. Самое подходящее оружие для войны с привидениями.
– Этот дом изначально был мавзолеем любви. – Голос Стаськи звучал глухо и торжественно. – Его воздвиг молодой граф Струпинин для своей возлюбленной, которая трагически погибла в день свадьбы.
Печально.
И странновато. Зато понятно, почему дом вообще построили на острове. Самое подходящее место для уединения.
– Говорят, она была столь красива, что любой, стоило бросить на Ольгу лишь взгляд, навек становился ее рабом…
– Жуть какая, – пробормотал Григорий, и Машка согласилась с учеником. Жуть!
Один взгляд – и рабство. Не девушка, а Медуза Горгона какая-то!
– Но сердце ее было отдано графу. Следует сказать, что в то время он вовсе не был графом, второй сын в семье, он не имел права наследовать титул, и лишь после смерти брата…
…А странное совпадение.
После смерти Кирилла Мефодий получил и остров, и дом, и дело. А тот граф двухсотлетней давности – титул, который, надо полагать, тоже кстати пришелся.
– Ференц умер от чахотки, – пояснила Стася, точно услышав нехорошие Машкины мысли, – и произошло это много позже трагедии. Говорят, его настигло наказание божье. Он тоже был влюблен в Ольгу, но она ему отказала, предпочла менее знатного и состоятельного, но любимого.
– Может, этот Ференц кривым был, – вновь не удержался Григорий. Он откинулся на спинку стула, прикрыл глаза, но Машка точно знала – наблюдает. За ней. За Анастасией, которая в порыве вдохновения мерила столовую шагами. За Мефодием. И за мамочкой своей.
Софья же Ильинична, поняв, что никто не спешит ее утешить, руку со лба убрала и села нормально.
– О нет, оба брата были красивы. Ольга предпочла Франца. А в него, к слову, была влюблена ее старшая сестра.
– Санта-Барбара какая-то. – Григорий раскачивался на стуле, опираясь руками о столешницу.
– Трагедия, – поправила его Анастасия. – Она, в отличие от Ольги, красотой не отличалась, зато была завистлива. И зависть, ревность толкнули ее на преступление. В день свадьбы гости долго ждали невесту… не дождались. Когда же решились взломать дверь, то обнаружили Ольгу мертвой.
Слово упало, и в столовой воцарилась странная тишина.
– Следствие постановило, что Ольга покончила с жизнью. Страшный удар для жениха, для родителей… самоубийцы обречены быть проклятыми. Их не отпевают, не хоронят на освященной земле, за души их не молятся…