Она вдруг расплакалась, закрыв лицо руками, но стакан не выпустила.
– Грета, будет лучше, если ты к себе вернешься.
– Лучше? – встрепенулась она. – Для кого лучше? Для тебя, Феденька? Ты, как и твой братец, не желаешь видеть некрасивых вещей… или чужого горя?
Слезы катились по щекам Греты, крупные, ненастоящие. Но глаза ее покраснели и веки опухли.
– Он собирался вышвырнуть меня! – Она носом шмыгала и терла ладошкой, как когда-то в детстве. – Ты спрашивал, что со мной случилось? Все и случилось… твоя мамаша мозг выела тем, что я должна соответствовать высокому званию его жены. А он молчал, только знаешь… на этих встречах, на которые все с женами собираются, он на других смотрел. И они на него. Высокое общество…
Грета сглотнула.
– Клубок змей. И чтобы выжить, мне тоже пришлось змеей стать. Он сам меня такой сделал! А потом… столько лет… я ведь принимала его любым. Трезвым и пьяным… думаешь, твой братец не пил? Святым был? Ничего-то ты, Феденька, не знаешь!
– Расскажи, – попросил Мефодий, отбирая стакан. Его он поставил на пол и обнял Грету, которая вдруг обмякла и, уткнувшись носом в шею, тихо всхлипывала.
– Что рассказывать… ты же сам все понимаешь… я его любила и… и не только любила. Твоя матушка в чем-то права была. Я хотела выйти замуж за богатого… знаешь, каково это, считать гроши от зарплаты до зарплаты, надеясь, что эта самая зарплата не будет пропита в первый же день? Вы видели девчонку, которая всегда улыбалась, а я… ночами я плакала с тоски. И если рассказывать, то сначала, да? Ты меня послушаешь?
– Послушаю.
– Мне врач сказал, что мои проблемы – от неумения говорить с людьми. Но я пытаюсь. Я не алкоголичка, Феденька. И никогда ей не стану. Веришь?
– Верю.
– Я помню, какими они были… мои родители…
На старой свадебной фотографии матушка Греты улыбалась. Она была хрупкой и чудо до чего хорошенькой в простеньком белом платье. Отец возвышался за ее спиной, высокий и стройный, серьезный очень. Он стоял, положив руки ей на плечи, и казалось, что нет в мире силы, способной разлучить их.
И не нашлось.
На фотографии были другие люди, те же, у которых появилась дочь, названная красивым, но чужим именем Грета, изменились. Грета не могла точно сказать, когда случилась эта перемена. Вероятнее всего, когда сломанная нога поставила крест на отцовской спортивной карьере. Позже он полюбил рассказывать о славном прошлом и перспективах, которые перечеркнула травма.
Благо квартиру успел получить. Двушку. Одну комнату отдали Грете, и за это она, повзрослев, была весьма родителям благодарна.