Тем вечером я предпринял отчаянный рывок через всю Восточную Европу, чтобы встретиться со своей девушкой в курортном местечке в Словении. Она была чемпионом своей страны по шахматам среди женщин и собиралась принять участие в большом турнире. Рюкзак на спине, керуаковская «На дороге» в кармане и бесконечные пересадки с трамваев на автобусы, попутные машины — все это с невероятной, неослабевающей энергией. В конце концов я оказался в маленьком городке Птуй и вряд ли когда-то смогу забыть, как Кити шла мне навстречу по длинной грязной дороге в красном, казавшемся необыкновенно мягким сарафане, колыхавшемся от малейшего дуновения ветра. Подойдя ближе, она склонила голову на плечо; в ее красоте было что-то суровое и сдержанное. Меня пронизал озноб.
Наши отношения не отличались стабильностью, и следующие два дня до самого моего отъезда мы непрерывно спорили; наконец я отправился в обратный путь — измученный, с разбитым сердцем и раздражением в душе. Пришлось пересечь опустошенную войной Хорватию, прежде чем я попал в Венгрию и смог сесть на самолет домой. Я закончил читать «На дороге» где-то в ночи посреди Австрии; струи дождя хлестали по крыше старенького вагона, пока поезд рвался вперед сквозь ночь. Храп пьяного русского на соседней полке смешивался с криками и смехом цыганских детей из соседнего купе. Я чувствовал себя очень странно. Только что я потерял титул чемпиона мира и свою первую юношескую любовь, не спал почти шесть дней, но еще никогда не ощущал такой полноты жизни.
Тремя неделями позже я стоял на углу улицы в бразильском городе, куда приехал, чтобы представлять США на чемпионате мира по шахматам для юношей моложе двадцати одного года; вдруг прямо передо мной возникла Кити, улыбаясь и заглядывая мне в глаза. Мы рассмеялись — нашим приключениям не суждено было закончиться. Уж такая у меня жизнь.
Прочитав «На дороге», я переключился на «Бродяги Дхармы» — фантастическую историю Керуака, в которой он описывает отношение бит-поколения к дзен-буддизму. Думаю, это был первый случай моего увлечения (хотя и несколько эксцентричного) философией дзен-буддизма. Мне очень нравились гедонистические экскурсы и мятежная мудрость Гэри Снайдера[14]. Очень хотелось уехать в горы и жить там в обществе одних только птиц. Вместо этого я отправился в Центр шамбалы на Манхэттене и занялся изучением медитации. Сфокусировавшись на дыхании и усевшись со скрещенными ногами на пол, я пытался максимально успокоиться и расслабиться. Иногда удавалось обрести мир в душе, но по большей части я кипел желанием избавиться от терзавших меня переживаний.