Елена, устав ворочаться в постели, встала. «Что ж, мне сорок лет, начали сбываться пророчества той цыганки. Сына уберечь не смогла. Что там еще? Любовь? И любовь пришла, только это не любовь, а беда. Нельзя чужое трогать, на чужом несчастье счастья не построишь! Видно, их судьба свела, оба вон какое горе пережили! И Анна и Петр… А тут она еще со своими страданиями. Нет! Молча переболеть придется, в одиночестве. А душа-то тянется! Плоть еще усмирить можно, а душу-то как удержать! Господи, помоги!» – Елена перекрестилась. И тут же волна стыда накрыла ее с головой. Сын пропал, а она о чем думает! Надо поспать, ей завтра понадобятся силы. Постель уже успела остыть. Елена, зябко закутавшись в полушалок, прилегла на край кровати и прикрылась одеялом. И тут же будто провалилась в сон. Только сон ли? Перед ней вдруг возникла картинка: Миша, с забинтованной головой, лежит в каком-то, очень темном месте. Она четко видела что-то вроде грубо сколоченного стола или лавки, на которой стоял граненый стакан со свечой внутри. «Он жив! Только ему очень больно!» – поняла она. И тут она услышала голос матери: «Найдут его, доченька! Не переживай! Рано ему еще к нам…» Елена очнулась. Сердце бешено колотилось. Но на душе стало светло и спокойно.
Санек проснулся, что называется, ни свет, ни заря. Словно от толчка проснулся – корову выгонять пора. Мама-то теперь никакая! Ей дела до коровы нет. А он, как велел дядя Лукич, за хозяина теперь. Ответственный! От сознания собственной значимости у Санька сделалось торжественное лицо. Хотя, кто увидит-то!
Он всунул ноги в тапочки и соскользнул с высокой кровати. В соседней комнате никого не было. Материна кровать была аккуратно застелена.
– Мам, ты где? – он выбежал на крыльцо.
– Проснулся, сынок? Иди, умывайся. На столе яичница и молоко. Поешь.
– А ты куда?
– Так Зорьку выгнать! Вернусь тот час же.
Санька удивился. Мать вчера была словно сонная. Сидела, в одну точку уставившись, и молчала. А сегодня – вон, нормальная! И улыбается чему-то? Может, он чего проспал? Миху нашли?
– Мам, а что про Миху слышно?
– Ничего. Утро же еще, никто искать не ходил.
– А ты чего тогда такая…, – он не нашел слов, чтобы сказать ей, какая она сегодня.
– Найдут его, Санек, я знаю. Ты иди, я скоро вернусь, – и Елена вышла за калитку вслед за коровой.
Санек растерялся. Он видел как-то в фильме, что люди сходят с ума, когда горе какое. Придумывают себе, что все по-прежнему, и живут, как ни в чем ни бывало. Может, и с мамой такая беда? Он тоскливо посмотрел через забор. «Скорее бы уж Лукич пришел. Я че один делать-то с ней стану?» – он вошел обратно в дом.