Граф метнулся к двери, убедился в надежности запора, вернулся к окну, рассмотрел решетки и даже подергал. Бесполезно, не для того их ставили, чтобы он голыми руками выдрал. И что ему тогда остается? Оторвать от пола прикрученный стул или вешалку со стены и ждать, пока появится кто-то из охраны? Ну а дальше? Оглушить или убить одного, двух, трех… потом оглушат его. Самый глупый из всех способов. Зато просто лечь на койку и не обращать внимания ни на шум, ни на крики – самый подлый.
А вот самого умного он никак не видит, хоть убейся. Стоп… а возможно, это и есть способ? Как Тейлах сможет его заставить работать на себя или оскорбить, если ему уже будет все равно? Зато не все равно будет тем, кому подлец начнет мстить за крушение своих планов.
Гарт огорченно фыркнул и зло стукнул кулаком по стене. Значит, все-таки придется ждать, пока кто-то явится, как бы тяжело это ни было. Но сидеть без дела он не будет… помнит кое-какие мелкие ловушки из арсенала глупышек и тихонь и постарается приготовить хоть парочку, благо карманы новая охрана обыскивать не стала. Вытащили только ножи из сапога и из узкого кармана на бедре. И по тому, как уверенно это проделали, можно не сомневаться, кто им подсказал. Один из тех, с кем Кэнк не раз делил кусок хлеба и тепло костра. И неважно, что он знал о соглядатаях, все равно осознавать это было очень горько.
Но труднее всего пытаться не думать о Мальяре и мальчишке… вряд ли охрана и матросы не попытаются его поймать… хотя это не так-то просто.
Закричали что-то в той стороне, где осталась пристань, и Гартлиб напрягся, пытаясь понять суть происходящего, но тут судно знакомо дернулось, и он неверяще оглянулся на окно. Облака быстро уходили в одну сторону, и это подтвердило догадку дознавателя: «Летящая» спешно покидала причалы Хазрана.
Малиха сидела посреди широкой лежанки с самым горестным выражением на лице и исподтишка изучала обстановку довольно богатой каюты. Одновременно болтушка чутко прислушивалась к происходящему, старательно пряча презрительную усмешку. Все, что ей пришлось наблюдать за последние полчаса, было представлением, устроенным очень ловким и умелым интриганом. Она бы назвала – талантливым, но не желала пачкать это слово о злодеев. Если боги и святые дали человеку искру каких-либо способностей, значит, они верили, что он сумеет пустить их на пользу людям. И тот, кто умышленно разменял свой дар на зло и подлости, предал это доверие богов, а они такого не прощают.
Мали вспомнила о Коре и нахмурилась сильнее. Она вовсе не желала так быстро раскрывать все его способности и расставаться с сынишкой, но ожил камушек в дешевом колечке, подаренном ей той, что обмануть не могла. А случалось это лишь в тех случаях, когда неподалеку оказывался человек с магическими способностями или очень сильным распознающим артефактом. Таким, какой носила настоятельница. Но такие очень редки в королевстве и Тореме, и тем более вряд ли могли быть у матросов или капитана.