Как раз на один из таких приемов, который должен был состояться в центральном ресторане гостиницы «Метрополь», Виктор Ребров и получил приглашение в последних числах сентября. Свой микроюбилей отмечала известная всей стране финансовая компания. Недели две назад Виктор упомянул ее в обзоре российского финансового рынка, и руководство компании, а может быть, просто сотрудники пресс-службы посчитали необходимым включить его в число гостей, безусловно рассчитывая на дальнейшую дружбу с влиятельной газетой.
Именное приглашение, доставленное Реброву в редакцию, было на два лица. Стрельник тут же заявил, что без сомнения «второе лицо» – конечно же, он.
– Ты можешь сделать благое дело, как следует накормив и напоив своего ближнего, который за последние три дня не ел ничего лучше холостяцкой яичницы, – назидательно заявил Игорь. – А ведь в нашей журналистской жизни не так-то много возможностей для богоугодных поступков.
В «Метрополь» друзья пришли где-то в восьмом часу вечера. Прием был уже в самом разгаре. Под огромным стеклянным куполом главного зала ресторана стоял сплошной гул голосов, почти заглушавший струнный квартет, расположившийся на небольшой сцене.
«Метрополь» всегда славился своей кухней, и банкет давал еще одну возможность убедиться в этом. Столы ломились от яств: блины с черной и красной икрой, горы раков и креветок, еще пышущие жаром крохотные пирожки с рыбой и печенью, грибные и куриные жульены, курносые осетры и невинно убиенные молочные поросята – такого младенческого возраста, что после экзекуции над ними души их, безусловно, сразу попали в свой свинячий рай.
Ребров потолкался немного у мраморного фонтана в центре ресторана, а когда обнаружил, что Игорь Стрельник куда-то исчез, сам пошел по кругу, выискивая знакомых.
Вначале он перекинулся несколькими словами с президентом одного банка, у которого недавно брал интервью в связи со свистопляской курса рубля на валютном рынке. Даже здесь за ним слонялся телохранитель – громадный детина, подозрительно наблюдавший за всеми, кто приближался к его хозяину.
Зато сам банкир был маленьким, толстеньким, лысым и внешне очень добродушным. Казалось, попроси у него тысячу-другую – и он тут же полезет в карман за деньгами. Но те, кто, поддавшись этому обманчивому впечатлению, искали у банкира сострадания, уходили от него ровно с тем же, с чем приходили.
Затем Виктор присоединился к небольшой группе коллег из других газет. Среди них как столб возвышался рослый ведущий одной популярной телевизионной информационной программы. Маститый тележурналист рассеянно посматривал поверх голов, на самом деле проверяя, как много внимания окружающих он привлекает, и терпеливо дожидался момента, когда его попросят подытожить общий треп. Он мог позволить себе постоять в толпе, но участвовать в общем разговоре было ниже его достоинства.