Открываю дверь. В руках у Эрика сетка со свежими овощами с его собственного огорода. На белых штанах – грязные отпечатки собачьих лап.
– Хотели отнять морковку? – спрашиваю я.
Он заходит в квартиру и вручает мне сетку.
– Ну, я швырнул им луковицу, но они ею не заинтересовались.
Он снимает сандалии – дзори , которые сам сплел из рисовой соломы, – и садится на пол, скрестив ноги.
– Ну, как ты поживаешь? – Речь у него неторопливая, гипнотическая, как у диктора Национального общественного радио. Он уже заметил шеренгу пустых пивных банок на столе в кухне, но промолчал.
– Не так уж и здорово. На прошлой неделе я звонила своему адвокату, и он заявил, что я его преследую.
Эрик улыбается.
– А ты его правда преследуешь?
– Да ну тебя. – Я провожу рукой по волосам и понимаю, что забыла расчесаться. – Он сказал, чтобы я ему не звонила, пока полностью не расплачусь по счету. А я думаю, что еще можно что-то сделать. Он слишком быстро сдался. Не смог представить меня в более выгодном свете.
– А чего ты конкретно от него хочешь?
– Я просила его подать апелляцию.
– А он что?
– Сказал, что никто не подает апелляцию в делах о разводе и что сына мне никогда не вернуть.
– По-моему, тебе нужен другой адвокат.
– Ты прав, – говорю я. – Выпьешь чаю?
Ставлю чайник, бросаю в чашку пакетик. Чай с имбирем – Эрик его любит. Он молча смотрит, как я открываю пиво. Еще слишком рано, но у меня легкое похмелье.
– Приходи к нам на занятия, – говорит он уже не в первый раз. – Йога помогает расслабиться.
Отвечаю как всегда:
– Может, и приду.
– Я серьезно. Надо найти способ излечиться. – Он делает рукой движение, как будто что-то кидает. «Бобы, – думаю я. – Бобы на празднике сэцубун ».
Этот праздник отмечается в начале февраля, когда по старому японскому календарю наступает весна. Кто-нибудь наряжается демоном, и дети со словами «Демоны вон! Счастье в дом!» бросают в него сушеные соевые бобы. Демоны боятся бобов и убегают, а счастье, наоборот, приходит. Как-то Юсукэ надел маску – страшный великан-людоед, с красным лицом и желтым рогом во лбу, – а Кей швырялся в него бобами. Если бы все было так просто.
А Эрик как раз думает, что все просто. С тех пор как он встретил того гуру на Гавайах, он, кажется, поверил, что знает ответ на любой вопрос. Если я перестану (как он) есть огурцы, то достигну внутренней гармонии. Или если откажусь от секса (было бы, кстати, от чего отказываться), то обрету покой и буду получать неземное блаженство, вдыхая аромат цветов.
К этому трудно относиться всерьез, но все же он хороший парень. Приходит, беспокоится.