– Тебя как зовут? – Спросил мальчик. Он был в длинных, до колен, шортах и лёгкой джинсовой куртке.
– Настёна. В смысле, Настя.
– ЗдОрово!
– Чего здорового-то? – Не совсем дружелюбно буркнула я, не совсем уверенная в лояльности собеседника.
– Имя красивое. И даже очень.
Я почувствовала, что начинаю краснеть, поэтому склонилась над своим замком, чтобы это не было так сильно заметно.
– А тебя как?
– Никита.
– У тебя имечко тоже ничего, – сочла нужным сказать я.
– И на том спасибо.
Никита, высунув от усердия кончик языка, принялся с помощью указательного пальца в цилиндре самой большой башни проделывать окошечки. Он выглядел обычным мальчишкой и даже на супера не очень походил. Каждый раз, как я не пыталась его рассмотреть, я задерживалась взглядом на его синяке. Его, судя по всему, поставили совсем недавно: краснота только-только начинала переходить в синеву.
– Ты с какого курса, Никит?
– С первого.
– То есть, уже со второго? – Пришлось уточнить мне.
Не походил он на первоклашку, хоть тресни!
– Нет, с первого.
– Так ты только недавно сюда приехал?
– Ага. А ты что думала?
– Я думала, тебе лет одиннадцать- двенадцать.
– Десять, – улыбнулся мальчик. – Но за комплимент – спасибо.
– Пожалуйста. А почему ты без всего?
– Вещи в главном корпусе оставил и пошёл гулять. Что ещё делать?
Тот факт, что Никите столько же, сколько и мне, может быть, мы даже учиться будем в одном классе, сразу настроил меня на дружелюбный лад. Теперь, казалось, даже мельчайшие преграды между нами были устранены. Наш диалог стал постепенно налаживаться.
– Ты издалека, наверное? – Спросил мой собеседник.
– С чего ты взял?
– Мне так показалось.
– Из Питера.
– Надо же! Я тоже! – Воскликнул мальчик. – А где ты там жила?
– Почему – "жила"? Я до сих пор там живу. На Васильевском.
– А я на Петроградке.
– Странно, что мы до этого ни разу не встретились.
– Ничего странного, – рассудительно ответил мальчик. – Питер большой.
Я кивнула, соглашаясь. Да, мол, большой. Третий по величине на планете после Пекина и Москвы – куда уж больше.
– Ты уже устроился?
– Сказали к шести подойти к административному корпусу, а сейчас ещё трёх нет.
Я мельком взглянула на браслет мобильника.
– Как там вообще в "Штуке", нормально, жить можно?
Никита остолбенел. В прямом смысле этого слова. Медленно поднялся и остался стоять, не сводя с меня изумлённого взгляда.
– Так ты тоже только поступила?
– Да.
– А где твои сумки?
– Там, в кустах, – кивнула я.
Последовала немая сцена. Мы молча смотрели друг на друга, и чем больше проходило времени, тем более неприятной становилась пауза. До меня уже стало кое-что доходить.