Я забрал у Уисти журнал.
— Покажи мне, где Селия, — попросил я неуверенно, а потом задержал дыхание, словно действительно чего-то ждал.
Ничего. Разве что последний выпуск журнала «Клевые тачки» мог каким-то образом привести меня к Селии.
— Нам нужно понять, как все это работает, — сказала Уисти твердо. — Знаю, ты думаешь, твоя сестра сумасшедшая, но я начинаю действительно в нас верить. В нашу магию. Нам только нужно поупражняться, Уит. Поднапрячься. Может, ты действительно колдун. Может, я действительно ведьма.
Уисти
Когда-то у меня была потрясающая учительница, миссис Соли: она говорила, что ей известен истинный секрет счастья. По ее словам, он заключался в том, чтобы видеть жизнь наполовину полной, а не наполовину пустой, вне зависимости от происходящего. А как насчет полной на 0,000001?
Дни шли, и нас подвергали тестам, тестам, тестам. Медицинским тестам, испытаниям на физическую силу, тестам на интеллект, на «нормальность», на патриотизм, и снова — медицинским.
Однажды ночью — я только что проснулась, у меня все жутко болело от голода — они схватили Уита и забрали из нашей камеры.
— Нет, вы не можете! — закричала я. — Еще не время! Я считала! Еще не время! Ему еще нет восемнадцати!
А потом я вдруг поняла, что Матрона и меня тащит прочь из камеры по длинному коридору к одному-единственному окну.
Она указала мне на бетонный дворик, виднеющийся внизу. И стала напевать. При этом до меня доносилось ее зловонное дыхание.
— С днем рожденья тебя, с днем рожденья тебя, с днем рожденья, дорогой Уи-ит… с днем сме-ерти тебя.
Кровь застыла у меня в жилах, а сердце чуть не остановилось. Во дворе стояла виселица — вроде тех, на которых казнили в далеком прошлом.
А она продолжала второй куплет, и вместо «Сколько тебе лет?» получалось:
— Насколько ты мертв? Насколько ты мертв? — После этого она жутко, по-ослиному засмеялась.
Через несколько секунд отряд охраны вывел Уита во двор. Руки и ноги его были закованы в наручники, поэтому он шел спотыкаясь.
Я пыталась сглотнуть комок, но у меня не получалось, охранник тем временем надевал на голову Уиту черный колпак.
— Нет! — закричала я, барабаня кулаком по стеклу. — Нет! — И снова принялась бить и закрыла при этом глаза, а потом вдруг…
…стала падать.
Уисти
Бам! Задыхаясь и часто моргая, я оглядывала нашу тесную тюремную камеру — здесь у любого началась бы клаустрофобия, — а мозг мой под действием адреналина уже полностью проснулся.
Я увидела перед собой сонного Уита: он удивленно моргал. Потом сел и уставился на меня тяжелым взглядом. В эту минуту я осознала, что у меня болят ягодицы и спина, и все фрагменты сложились в целую картину.