— Передай графу, что я плюю на его слова. Скажи, что он может привести в Понтуаз целую армию, и я разобью ее. Он может натравить на меня короля и всех его вассалов. Это мой замок, и моим он останется. Никто и ничто не заставит меня отказаться от него. Даже король. Я буду биться до последнего, и я защищу свою собственность.
Хью не стал дожидаться ответа от побледневшего посланца. Подняв коня на дыбы, он развернул его и поскакал прочь из Понтуаза.
* * *
Сестра Эдит дернула за рукав сестру Жюли и кивнула в сторону курятника, где в окружении полусотни кур стояла Катарина, разбрасывая зерно по замерзшей земле. Куры озабоченно клевали, а девушка подбрасывала им все новые и новые пригоршни. В холодном утреннем свете ее волосы красно-золотыми волнами спадали на простое платье. Хотя Катарина и заплетала их в косу, непокорные завитки, как всегда, обрамляли ее красивое лицо.
— Посмотри, как она бледна, — с сочувствием сказала сестра Эдит.
Жюли кивнула, соглашаясь со своей подругой.
— Грустное зрелище, — сказала она. — Катарине плохо у нас.
— Нельзя использовать стены монастыря, чтобы скрыться от самой себя.
— Почему ты думаешь, что это так?
— Ах, дорогая, разве ты не видишь, что сердце ее разбито? Я совершенно в этом уверена.
— Трубадуру надо бы написать песню для нее.
— Это верно.
Сестра Жюли вздохнула:
— Прямо не знаю, что же делать с бедной девочкой. У меня сердце разрывается, когда я смотрю, как она чахнет с каждым днем. Это так грустно.
Эдит кивнула:
— Давай поговорим с ней.
— Давай.
Сестры прошли через двор, стараясь не наступить на кур, выхватывающих зерна прямо у них из-под ног, и подошли к Катарине.
— Здравствуй, моя дорогая, — ласково сказала Эдит, погладив Катарину по руке.
— Ах, с добрым утром, сестры, — ответила Катарина с мягкой улыбкой. — Разве вы не должны сейчас быть на заутрене?
— Ты тоже должна быть там, дорогая, — заметила сестра Жюли.
Катарина отрицательно покачала головой:
— Я столько молилась в последнее время, что, боюсь, Господь уже устал слушать мой голос. Пусть сегодня он послушает других.
— Прогуляйся с нами, — предложила Эдит. Она взяла у Катарины ведро с зерном и направилась к воротам аббатства.
Катарина благодарно улыбнулась сестрам и пошла вслед за ними. Они вышли из ворот и неспешно отправились по дороге, петляющей вокруг полей аббатства. Эти две маленькие толстушки стали опекать ее с первого дня ее приезда. Они как наседки ворковали над ней, стараясь делать все, что, по их мнению, могло пойти Катарине на пользу. Она была уверена, что сегодня ей снова предстоит длинный разговор о ее жизни.