– Нет, у него нет мобильного телефона, он их просто ненавидит.
– Гм, понятно.
– Перезвоните еще раз в двенадцать, а еще лучше – в половине первого. К этому времени он непременно вернется.
– Огромное вам спасибо, мадам, и еще раз простите за столь бесцеремонный звонок.
– До свидания, господин комиссар.
– До свидания, мадам.
Между тем просвет в тучах над морем давно затянулся, и дождь снова начал набирать силу.
Дюпен сделал знак официанту.
– Еще один кофе, пожалуйста.
Это была уже шестая чашка за сегодняшний день. Но дело оказалось таким трудным и запутанным, что было не время подсчитывать количество чашек (несмотря на то что Дюпен уже много лет собирался это делать, а доктор Гаррег настоятельно рекомендовал).
– И круассан. – Дюпен вовремя вспомнил о своем желудке.
Мокрая одежда противно липла к телу. Пройдет несколько часов, прежде чем она высохнет. Почему он до сих пор не купил себе одну из тех безобразных курток, какие здесь есть у каждого местного жителя? «Это не по-бретонски», – постоянно укоряла его Нольвенн. Дюпен невидящим взглядом вперился в дождь. На дорожке, ведущей к парковке отеля, показался темный автомобиль, остановившийся прямо перед входом. За рулем сидел знакомый Дюпену полицейский. Наверное, приехала мадам Кассель. Он не ожидал, что она приедет так быстро.
Мари Морган Кассель вышла из машины, огляделась, увидела в окне комиссара и быстро направилась к входу. Стряхивая капли воды с плаща, она остановилась у стола, за которым сидел комиссар.
– Что случилось?
– Сын Пьера-Луи Пеннека упал со скалы – или его оттуда сбросили. Вон там, недалеко отсюда.
Дюпен протянул руку в сторону пляжа «Таити».
Мадам Кассель побледнела и прижала ладонь к виску.
– Это и в самом деле очень серьезное дело? Я вам не завидую.
– Спасибо за сочувствие, это действительно очень неприятное дело. К тому же оно вызовет страшный резонанс.
– Могу себе представить. Вы хотите поговорить о картине и поэтому решили со мной встретиться?
– Я хотел спросить, не найдете ли вы время поучаствовать в одном важном разговоре? Мне надо поехать в Карантек и встретиться там со смотрителем коллекции из музея Орсэ.
– Со смотрителем коллекции музея Орсэ? С Шарлем Соре?
– Да. Дело в том, что с ним незадолго до смерти разговаривал Пьер-Луи Пеннек. До сих пор у нас не было возможности с ним связаться, но нам надо доподлинно знать, о чем он говорил с Пеннеком. Я хочу лично выяснить это у господина Соре.
– Но чем я могу вам помочь?
– Что делает смотритель коллекции музея?
– Он отвечает за искусствоведческое обеспечение коллекции – занимается вопросами формирования коллекции, покупками, продажами – разумеется, с санкции директора музея.