– Садись, девонька, – сказала женщина. – Ты тут надолго, если не навсегда.
Но я была словно в столбняке.
В этот момент дверь распахнулась. Девушка в углу вздрогнула и сжалась в комок, низко опустив голову и завесив лицо волосами. В комнату вошел парень, одетый в обычные джинсы и черную футболку. В руке у него я увидела резиновую дубинку и алюминиевую миску. Он подошел ко мне, ни слова ни говоря ударил дубинкой под коленями, потом поставил миску на пол и налил в нее воды из пластиковой бутылки. Он вышел, а я попыталась сесть, потирая ушибленный локоть.
– Говорила же тебе, сядь, – спокойно и тихо произнесла женщина. – Как тебя зовут-то?
– Таня, – ответила я и всхлипнула.
– Не вздумай реветь, – тут же предупредила она. – Изметелят!
Я мгновенно взяла себя в руки и замолчала, испуганно на нее глядя.
– Так-то лучше. Меня зовут Галина, а девчонку – Лиза. И сразу привыкай говорить тихо.
– Что это? – спросила я шепотом.
– Ты в рабстве, – ответила она. – Скоро все поймешь, и, может, жить не захочешь. Лучше сразу приготовься к самому худшему. А то мне Лизки хватает. Она неделю тут, а я уже второй месяц. Я сама из Молдавии, на рынке работала. И мой хозяин кому-то сильно задолжал и, спасая свою поганую шкуру, мной откупился.
– Разве такое возможно? – спросила я, чувствуя, как внутри все холодеет от ужаса.
– А что? – повышая голос, сказала Галина. – Или мы сейчас находимся в пятизвездочном отеле? А Лизка вообще по глупости сюда попала. Поступать она в институт в Москву приехала из Твери. Ну не дура ли? Шла по улице, среди бела дня остановилась машина, высунулись двое парней и сказали, что она необычайно подходит им на роль в кино. И даже каким-то липовым удостоверением у нее перед носом помахали. Учат их, учат, дурочек приезжих, нет, все равно каждая думает, что именно она вытащит счастливый билет. Сама в машину села, никто не заталкивал. Вот и оказалась здесь. А до нее, – Галина перешла на шепот, – еще одна бедолага была.
Она замолчала, опустив глаза. Потом быстро перекрестилась.
– Умерла, царствие ей небесное. Отмучилась. Полгода тут провела. Надеюсь, ты не девственница? – вдруг совершенно другим тоном поинтересовалась Галина.
– Нет, – ответила я, чувствуя, что от страха сильно хочу в туалет.
– Хоть это хорошо! – вздохнула она. – А то Лизка-то целкой была, когда сюда попала.
– А в туалет как? – после паузы спросила я.
– Днем водят, но так их рожи видеть неохота, что терпим до последнего. А ночью вон, в ведро.
И Галина махнула рукой в сторону ведра в углу. Ее цепь при этом мелодично звякнула.