Сличил по дневнику показания художницы Эллы Фишкис и шоумена Оскара Звездинского.
Человек на портрете изображен был, очевидно, тоже довольно искусно. Можно сказать, как живой… Потому что, разглядывая его, Юра вдруг вспомнил что-то очень важное — и заторопился.
Но вначале Юра все же аккуратно поставил все — все, до чего дотрагивался в этой, квартирке! — на место.
А потом уж тщательно закрыл за собой дверь квартиры Фишкис и направился к себе в отделение.
Шел Юра Ростовский, глубоко — слишком глубоко для милиционера! — задумавшись. И потому совершено не замечал при этом незнакомца, который выскользнул вслед за ним из того же, где проживала Элла Фишкис, подъезда…
А незнакомец этот, следуя за ним на некотором расстоянии, «проводил» Ростовского до самого его родного отделения. А потом еще и, дождавшись, когда Юра выйдет оттуда — причем прошло не менее часа! — проводил его и до самого Юриного дома.
* * *
Со своим приятелем Сережей Ваняйкиным, следователем угро, Юра выпил в жизни вместе уже достаточно пива, чтобы обращаться к Сереже не только с уставными просьбами, но и «чисто не в службу, а в дружбу, старик!».
Однако прежде у Юры такой настоятельной необходимости как-то не было, а теперь вот с некоторых пор появилась.
— Серег! — догнал он Ваняйкина, бодро шагающего по коридору.
— Привет, старик.
— Помнишь, с неделю назад труп мужика нашли?
— Какой именно, Юрок?
— Ну мужик, молодой такой, без документов… На моем участке его обнаружили. Прямо на улице… Его еще так и отправили в морг неопознанным. Ну с огнестрельным ранением, помнишь?
— А-а, этот… Ну помню… И что?
— Мне, понимаешь, взглянуть бы на него еще разочек.
— Разочек?
— Ну да, старик, очень надо.
— Что так? — немного удивился Ваняйкин.
— Да так…
— Вспомнил что-нибудь?
— Нет, нет!
— Зацепило что-то? Мысля посетила? Что-то в голову пришло?
— Да нет же…
— А чего, Юрок?
— Да говорю же, ничего особенного!
— Просто очень хочется еще на труп посмотреть? — хмыкнул Сережа Ваняйкин.
— Считай, что так.
— Ну, ну… Человек — хозяин своих желаний, как любят повторять извращенцы.
И Сережа Ваняйкин, у которого слишком много было своих дел, чтобы «брать в голову» еще и чужие, оформил Юре Ростовскому допуск в морг. Нужно Юрку, значит, нужно.
* * *
Когда Ростовский так энергично возражал другу Ваняйкину, утверждая, что интерес его к «неопознанному трупу с огнестрельным ранением», обнаруженному в его околотке, совсем праздный, он, конечно, лгал.
На самом-то деле мысль в Юрину голову, конечно, пришла.
И была она довольно неожиданной. Ему вдруг показалось, что человек, изображенный на карандашном рисунке Эллы Фишкис, и убитый мужчина, обнаруженный с неделю назад на его, Юрином, участке, — это одно и то же лицо.