Подпись неразборчива. На лицевой стороне есть обратный адрес: «Москва, Большая Полянка…»
Надежда тут же написал ответ. Павел знал, что это контрольная почта. Если Станислав Курнаков действительно в К., он должен получить открытку и ответить. Если его здесь нет, открытка через месяц вернется к отправителю за неявкой адресата.
Надежда немного оттаял, словно эта открытка была приветом от друзей.
В воскресенье — это было на следующий день после того, как столица встретила космонавтов Валентину Терешкову и Валерия Быковского, — он очень рано разбудил Павла и попросил съездить в Москву, купить кое-какие радиодетали для нужд мастерской.
Это оказалось как нельзя кстати, потому что Павел собирался просить у своих явку, а раз он едет в Москву, то все складывалось проще.
Операция завершалась. Михаилу Тульеву, бывшему Зарокову, а в настоящем Курнакову, настало время давать показания.
В Москве Павел встретился с Владимиром Гавриловичем Марковым.
— Будем брать, — выслушав доклад, сказал полковник. — День назначишь ты. И место тоже. Но прежде ему необходимо переехать на новую квартиру. Надо, чтобы там, где ты будешь потом жить, никто не знал в лицо прежнего Станислава Курнакова.
— С переездом будет сложнее.
— Уговори его как-нибудь.
— Да нет, уговоры тут не помогут. — Павел задумался, склонил голову к столу. И вдруг оживился: — Есть, Владимир Гаврилович! Но для этого придется провести кратковременную демобилизацию.
Полковник Марков был слегка удивлен.
— Понимаете, — объяснил Павел, — у его хозяев сын в армии служит. Надо устроить ему отпуск, скажем на месяц, отпустить домой на побывку. А где же он будет жить? Комнату его Стасик занимает.
Владимир Гаврилович записал в блокнот фамилию и имя солдата, которые назвал ему Павел, и сказал:
— Брать будем в день переезда. Чтобы новые хозяева не успели разобраться, кто из вас Станислав.
— А насчет некролога как, Владимир Гаврилович? Показать?
— Это можно бы сделать и после, что называется, в стационарных условиях. Но раз сам придумал, сам и покажи.
— Ну, кажется, все?
— Все. Кустов будет у тебя под рукой. И последнее. Прошу тебя, не зарывайся, будь предельно осторожен и смотри за ним строго. Это все же не игра. И пистолет у него заряжен не холостыми патронами. Слышишь, Павел?
— Ну что вы, Владимир Гаврилович… Вы ж меня знаете.
— Потому и говорю. Это самое творчество по вдохновению — оно у меня вот где сидит. Не смей гусарить!
— Пистолет он не носит, а авторучка в лампе.
— Все равно.
Они попрощались, и Павел ушел.
…Спустя четыре дня на стариков, хозяев Надежды, свалилась неожиданная радость: приехал на побывку сын. Они не хотели стеснять жильца, думали разместить своего Сашу у себя в комнате — так даже лучше, сынок-то поближе будет, — но Надежда решительно воспротивился. Во-первых, ему не улыбалось быть целый месяц на виду у молодого солдата. Во-вторых, он и раньше уже подумывал сменить квартиру: с появлением рации и партнера вообще следовало позаботиться о более глухой изоляции от соседей.