«…положения данной статьи в равной мере распространяются на всех лиц…»
– Неужели у Насти ни с кем не было конфликта? – спросил Журавушкин у своего пассажира. – Но так ведь не бывает! Девушка явно не вписывалась в ваш круг общения.
– Но это же не повод, чтобы ее убивать, – усмехнулся Ромашов. – Да, мелкие бытовые конфликты имели место быть. Но Рара держалась достойно.
– А остальные? Раевич, Градова?
– Василиса Петровна добрейшей души человек. А Фима… Он не от мира сего. Сомневаюсь, что он ее вообще заметил, Настю.
– Она была красивой девушкой, а он мужчина. Сколько ему? Пятьдесят? Далеко не старик. Мужчина по определению не может не замечать красивых девушек, особенно, если они такие шумные, как Стейси Стюарт. Он мог возненавидеть ее, она могла его раздражать. А могло быть и обратное: понравилась. Но остаться безразличным к Насте Раевич не мог. Ваша невеста была… как бы это сказать? Слишком активной.
– Фима так редко выходит из своей комнаты. Да вы сами все увидите.
– Да, но кто-то же ее убил, вашу Настю, – мягко напомнил Журавушкин.
Ромашов пожал плечами.
– Что вы молчите, Андрей Георгиевич?
– Я просто не знаю, что сказать.
– Но что-то же вы думаете по этому по-воду?
– Знаете, я не следователь. Всю последнюю неделю Настя устраивала мне сцены. Истерила. Потом сказала, что все сделает сама. Разберется с этой стервой, то есть с Рарой. В тот вечер я устал и в одиннадцать лег спать. Настя подождала, пока я усну, и отправила эсэмэску Раре. Она ложится поздно, это все знают.
– А почему Настя вызвала ее в сад? Почему в доме не поговорить? Разве там места мало?
– Может быть, она не хотела нас будить своими криками? Меня и Фиму? Откуда я знаю?
– А вы крепко спали, Андрей Георгиевич?
– Наверное.
– Но выстрелы вас разбудили?
– А вы как думали? – сердито спросил Ромашов.
– А вы не подумали, к примеру, что это гроза? Раскаты грома?
– Не подумал. День был ясный. К тому же я заметил, что сейф открыт.
– Вы хранили оружие в спальне?!
– В спальне у Насти. А где? Я там уснул, после того, как мы… Ну, в общем, вы поняли.
– Значит, она послала Раре эсэмэс, открыла сейф, взяла оттуда пистолет и вышла в сад. Так?
– Ну, наверное. И что я должен думать?
– А могло быть третье лицо? Человек, который реально ненавидел Настю? Настолько, что мог хотеть ее убить?
– Это вы кого имеете в виду? – подозрительно спросил Ромашов. – Фиму что ли?
– Я не знаю, вам виднее, – Журавушкин бросил на него быстрый взгляд.
– Слушайте, разбирайтесь сами! Я хочу одного: чтобы Рара вышла из тюрьмы. Как вы это сделаете, меня не интересует.